Как же тебя в Орел занесло?
– Так получилось. Я врачом хотела быть, но… Просто не успела к институту подготовиться, не поступила бы. Пересмотрела справочник, нашла Орловское медучилище. А мне все равно было куда, лишь бы подальше. Поехала, поступила, закончила. Я училась хорошо, а в Карелию возвращаться смысла не было, я и осталась в Орле. Медсестрой в кардиологии.
Она говорила спокойно, стараясь не будоражить печальных воспоминаний: ей просто не хотелось сейчас нарушать покой своей любви. Но, наверное, Женя почувствовал недоговоренность того, что она рассказала.
– А родители твои? Они в Карелии остались?
– Нет, – покачала головой Марина.
– А где?
– Их нет. Они умерли.
Женя растерянно замолчал. Родители, дом – все, что надежной стеной стоит за спиной любого человека, – казалось ему незыблемым. И вот перед ним стоит девушка, в жизни которой всего этого нет. И как разговаривать с ней?
– А бабушка, дедушка – ну, хоть какие-нибудь родственники?
– Бабушка тоже умерла, а других родственников просто не было. То есть они были и сейчас есть, наверное, но далеко – все равно что нет, и они обо мне даже не знают.
Эти слова ничего не прояснили, наоборот – добавили Жене растерянности.
– Это… давно произошло? – осторожно спросил он.
– Не очень. Папа шесть лет как умер, бабушка – через год после него. А мама – давно, я ее вообще не знаю. Она умерла, когда я родилась.
Все это было так необычно, так загадочно и трагично, что Женя молчал, не зная, что тут сказать. Марина остановилась, и он остановился тоже. Она смотрела на него, и Женю вдруг охватил испуг, когда он вгляделся в ее переливчатые глаза…
– Женечка, тебе не надо этого бояться, – сказала Марина, и Женя вздрогнул оттого, что она прочитала его мысли. – Я совсем не такая уж… беспомощная. Тебе не придется меня защищать.
– Защищать? – он посмотрел на нее удивленно. – Но я не знаю… Я не думал об этом… От кого же защищать?
– Ни от кого, – улыбнулась она. – От жизни. Меня не надо защищать от жизни.
Это был какой-то странный разговор, и Женя обрадовался, когда Марина сама прекратила его.
– Смотри, как рано звезда поднялась! – сказала она, указывая на открытую линию горизонта, которой уже коснулось золотым краем солнце.
За разговором они не заметили, что идут уже довольно долго; вечер застал их посреди просторного поля.
– «Звезда дрожит в огнях заката, любви прекрасная звезда, а на душе легко и свято, легко, как в детские года», – произнес Женя, глядя на далекое пылающее небо.
– Это Тургенева стихи? – спросила Марина.
– Да, – Женя посмотрел на нее с легким удивлением. – Ты их знаешь?
– Эти – нет, просто догадалась. Другие знаю – лучше, чем эти. Тютчева.
– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался он, поняв, о каких стихах она говорит. – «Прощальный свет любви последней, зари
