гласит. Ведь поражение – это прелюдия к радикальному перевороту в жизни: в нем есть стимул и новаторство, а в победе сплошной консерватизм. Не я это придумал, еще Черчилль говорил: успех – это способность идти от поражения к поражению, не теряя оптимизма. Для меня его слова – суть прозорливой жизни.
Дальше что?
Конечно, Куба! Все ли там откопаны сокровища, зарытые флибустьерами? Я люблю вникать в неведомое….
Но хватит! Если Назаров сейчас не явится, уйду уж слишком далеко в понимании вещей.
Сквозь стекло вокзальных окон начали просачиваться свет наступающего дня и необъятный мир, полный всевозможных тайн и знаний. Не обязательно быть мудрецом, чтобы их постигать, достаточно быть свободным от догм, внушаемых нам мудрецами. Существует лишь одна необходимая наука – наука свободно мыслить самому без заданных рамок, без всяких априори. Ищи свой путь и будь спокоен.
Впрочем, человек не сможет стать свободным, если его будет угнетать голод – подумал и почувствовал, как разыгрался аппетит. Наше тело тормозит мысль. Так вот что такое стресс – при одной мысли «голод» желудок сжимается и зовет на помощь….
Ну, наконец-то! Назаров выцепил автобус «ПАЗик», и мы едем его левым рейсом с Казанского вокзала в гостиничный комплекс «Измайловский».
Сколько суеты на переполненных улицах. Автомобилисты сигналят в пробках, пешеходы толпятся на остановках и у входов в метро. С воем сирены проезжает машина скорой помощи. Москва! Как много в этом слове для сердца русского! Где-то здесь в Кремле всеми обожаемый Михал Сергеич Горбачев, объявивший стране перестройку. Только зачем поднимать потолок, когда пол проваливается?
Измайловский гостиничный комплекс. Назаров рассчитывается с водителем автобуса – тот требует прибавки: мол, задержался с вами в пробках. Так мы что ль в пробках виноваты?
Ох, уж эти москвичи! – совсем гостям не рады.
Возникает пауза неловкая.
Двухметроворостый Николай Николаевич громыхает басом:
– Помнится, конкистадоры Кортеса спалили свои корабли на мексиканском берегу, чтобы не испытывать искушения вернуться в море. У нас нет выбора – автобус придется сжечь, если мы хотим попасть в Америку. У кого есть, дайте спички.
Водитель уезжает разочарованным.
Более уютной комнаты гостиничного номера я в жизни не видал – светло и чисто прибрано. С высоты 24-го этажа открывался великолепный вид на столицу. Жаль, что пристанище на сутки – я бы пожил здесь. Москву бы посмотрел. Вагиз Захарович (сосед по номеру) обещает показать. Но сначала дело.
Назаров предлагает всем оставить сто рублей для обмена на кубинскую валюту, остальные деньги сдать в сберкассу до возвращения с острова Свободы. Эту кучу финансовых купюр я, как комиссар, должен отвезти по назначению и положить на свое имя. В охранники мне дадены два провинившихся летуна. Они Москву
