сказать… вообще-то он был не слишком общительным. Да, мы с ним здоровались, перекидывались парочкой словечек по-соседски, но хорошими знакомыми мы не были. Одно могу сказать точно, он не смотрел на меня косо, и я ему за это благодарна.
– В смысле?
Ольга повернулась к Алине и вскинула руки.
– Посмотри на меня. Ты еще не заметила, что я вроде как выделяюсь из общей массы? Меня здесь считают эксцентричной и даже наглой. Слышала бы ты, какие бредни про меня иной раз рассказывают. Я тут уже долго живу, но все равно осталась для всех чужой, а Лир… ну, даже не знаю… ему вроде как плевать было на то, что обо мне думают.
– Лир? – удивилась Алина.
Ольга хмыкнула.
– Ты не знала, что твоего дедушку в деревне все Лиром звали?
– Нет. Почему Лиром?
– А черт его знает. Я, если честно, даже никогда об этом не задумывалась. Может, какая-то ассоциация с «Королем Лиром», но это как-то не по-деревенски, верно? Слишком мудрено.
– Слишком мудрено, – глядя на лес за домами, повторила Алина. – Знаешь, что странно, Оль, я почему-то вообще ничего о дедушке вспомнить не могу, мне от этого даже немного не по себе. Я ведь жила здесь в детстве. Недолго, правда… Но наверняка дед мне что-то рассказывал, чему-то учил, а как пытаюсь вспомнить, так все будто в тумане.
– Может, и вспоминать-то толком нечего, – с грустью предположила Ольга.
Алина неуверенно согласилась:
– Может.
– Знаешь, если человек неинтересный, то и в памяти о нем ничего не отложится, – Ольга осеклась и покосилась на Алину: – Черт, прости, речь о твоем дедушке, а я…
– Нет-нет, наверное, ты права, Оль, и не стоит мне голову ломать. Тем более я ведь тогда совсем ребенком была, а дети…
– Дети запоминают что-то яркое, – подхватила Ольга.
Дверь приоткрылась, и в проеме показалась лоснящаяся физиономия Эдика.
– Девочки, можно я с вами постою, а? – он произнес эти слова, будто за что-то извиняясь.
– Нет, нельзя, – строго ответила Ольга. Она бросила на мужа суровый взгляд и тут же отвернулась. – Мы тут секретничаем.
Осоловелые глаза Эдика стали печальными, и Алине его даже жалко стало, хотя мужиков из породы «подкаблучник» терпеть не могла. А тут такой яркий представитель.
– Можешь еще рюмку употребить, разрешаю, – сказала Ольга.
Пухлые губы Эдика расплылись в улыбке.
– Спасибо, лапонька. Ну, я пойду, а вы секретничайте, девочки, не буду вам мешать…
– Брысь! – гаркнула Ольга, и Эдик тут же исчез, бесшумно прикрыв за собой дверь.
Алина безрадостно усмехнулась:
– Жестко ты с ним, – и задалась вопросом: как такая красавица могла выйти замуж за такого слизняка? Однако спрашивать об этом не решилась: «Не мое дело».
– Да, жестко, – равнодушно согласилась Ольга и сразу же сменила тему: – Ты завтра уезжаешь?
Алина облокотилась на перила,
