поверхность рябью, на дне озера все еще можно видеть руины дворца. Вместе с рассказом о Салмонее, царе Элиды, это предание указывает на реально существовавший обычай, соблюдавшийся первыми греческими и италийскими царями, от которых, как и от их современных африканских собратьев, ожидали дождя и грома на благо посевов. Царь-жрец Нума слыл знатоком в искусстве вызывать молнии. И в Новое время, как известно, различные народы в качестве магического средства прибегали к имитации грома. Почему бы и царям древности не поступать аналогичным образом?
Если, нося венки из дубовых листьев, цари Альбы и Рима подражали Юпитеру, то, претендуя на умение вызывать гром и молнию, они подражали ему же в ипостаси управителя стихиями. При этом они – подобно Юпитеру на небе и стольким царям на земле – действовали как общественные делатели дождя, с помощью заклинаний исторгающие его с темного неба, когда иссохшая земля жаждет освежающей влаги. В Риме небесные шлюзы открывались при помощи священного камня, и, по всей вероятности, обряд этот был частью ритуала Юпитера Элицийского, извлекающего из туч сверкающую молнию и льющийся дождь. А кто лучше царя, живого представителя небесного бога, подходил для совершения этого обряда?
Если цари Рима подражали Юпитеру Капитолийскому, то их предшественники, цари Альбы, изо всех сил старались быть похожими на великого Юпитера Лацийского, который восседал над городом, на вершине Альбинской горы. Относительно царя Латина, мифического предка этой династии, рассказывается, что, после того как он таинственным образом (что характерно для древних царей Лациума вообще) отошел в мир иной, он превратился в Юпитера Лацийского. До тех пор пока Рим не вырвал пальму первенства из рук своей древней соперницы, святилище Юпитера на вершине горы было религиозным центром Латинского Союза, а город Альба – его политическим центром. Юпитеру на его священной горе был воздвигнут не храм в нашем понимании слова (в качестве бога неба и грома он принимал поклонение верующих под открытым небом). Массивная стена, обломки которой еще и теперь окружают старый монастырский сад братства пассионитов, была, по-видимому, частью ограды священного участка, который последний римский царь, Тарквиний Гордый, предназначал для ежегодных торжественных собраний Латинского Союза. Древнейшим святилищем бога на вершине горы была роща. И, принимая во внимание, во-первых, то обстоятельство, что дуб был посвящен Юпитеру, во-вторых, что дубовую корону носили цари Альбы, и, в-третьих, аналогию с Юпитером Капитолийским в Риме, мы можем высказать предположение, что это была дубрава. Самая отдаленная из Альбанских гор – гора Алгид, как известно, в древности была покрыта дремучими дубовыми лесами. Члены одного племени, которое с древнейших времен входило в состав Латинского Союза и имело право на долю мяса белого быка, приносимого в жертву на Альбанской горе, именовали себя Людьми Дуба – несомненно, по характеру лесов, в которых они жили.
Но
