– доллар за минуту разговора, – так еще громоздкими и неудобными.
– Джейсон, это Барб.
– Барб? Как жизнь?
– Джейсон, ты за рулем?
– Да. Давай поговорим позже.
– Останови машину.
– Что?
– Что слышал.
– Барб, послушай, может, ты…
– Черт тебя дери, Джейсон, да останови ты гребаную машину!
– Слушаюсь, Ева Браун, – буркнул я и свернул на обочину перед выездом на Вествью-драйв. Ваша мать всегда любила контролировать ситуацию.
– Ну, остановился? – проверила она.
– Да.
– Поставил на нейтральную передачу?
– Барб, тебе что, больше заняться нечем, кроме как мужиками на расстоянии управлять?
– У меня плохие новости.
– Ну, что там?
– Кент погиб.
Я до сих пор помню трех ласточек, которые носились в волнах горячего воздуха, идущих от асфальта. И помню свой глухой голос:
– Как это случилось?
– Полицейские говорят, он не мучился. Ни предупреждения, ни боли, ни страха. Только его больше нет.
Попробую зайти с другой стороны. В день кровопролития Шерил опоздала в школу. Накануне вечером мы ругались по телефону, и когда, во время химии, я увидел, как ее машина подъехала к школьной стоянке, я встал и, даже не спросив разрешения, вышел из класса. Мы встретились у ее шкафчика и продолжили разговор о том, что пора уже рассказать всем о нашей свадьбе. Резкий разговор. Те, кто нас видел, скажут потом, что мы кричали друг на друга.
Мы договорились встретиться в полдень в столовой. Остаток утра уже не имел для меня значения. Позже, когда началось следствие, школьники и преподаватели в один голос утверждали, что я выглядел: а) озабоченным, б) рассеянным и в) будто бы что-то замышляющим.
Когда раздался звонок на обед, я сидел на уроке биологии, глухой к словам учителя. Глухой, потому что, открыв для себя секс, больше не мог ни на чем сосредоточиться.
Кабинет биологии был дальше всех от столовой: тремя этажами ниже в противоположном конце здания. По пути я остановился у своего шкафчика, бросил туда книги, словно ненужный мусор, и хотел было идти дальше, как меня вдруг поймал за руку Мэтт Гурский, модник из «Живой молодежи».
– Джейсон, нужно поговорить.
– О чем, Мэтт? Мне сейчас некогда, я спешу.
– Некогда обсудить судьбу своей бессмертной души?
Я смерил его взглядом:
– Даю тебе ровно шестьдесят секунд. Время пошло.
Он пригладил безупречно уложенные волосы.
– Мне не нравится, как ты со мной…
– …Пятьдесят три, пятьдесят две, пятьдесят одна…
– Хорошо. Что происходит между тобой и Шерил?
– Происходит?
