парнишка, который в нашем квартале нравился мне больше всех, которого я считал своим лучшим другом, без раздумья присоединится к другим ребятам, которые мне не нравились и которые называли меня грязным ублюдком-ниггером.
– Вы заметили, что теперь не так часто слышишь именно это оскорбление? Наверное, нет. Я замечаю сдвиги в словоупотреблении, потому что по многу лет провожу вне страны, а по возвращении вижу, сколько воды утекло. Сегодня вместо «ублюдок» говорят «паршивец» или «кровосос», имея в виду, надо думать, «больного гемофилией».
– Что? – Норман растерянно тряхнул головой.
– Если смысл моих слов неясен, я скоро к нему вернусь. Как на вас сказалась история о вашем предке?
– В детстве у меня часто болела рука. – Норман показал взглядом на левую кисть. – Говорили, это ревматизм. Но это был не ревматизм. Боли были психосоматические. Мне снились кошмары, в которых одни люди меня держали, а другие отпиливали мне руку. Я просыпался с криком, а мать орала мне из-за стены, чтобы я заткнулся и дал ей поспать.
– Вы не рассказывали ей о кошмарах?
Уставившись себе под ноги, Норман покачал головой.
– Наверное, я боялся, что она станет ругать дедушку и запретит ему со мной про это разговаривать.
– А зачем вам было про это разговаривать? Не важно… вам не обязательно все объяснять. Что такого случилось сегодня, что вытащило на свет ту психологическую травму в шестилетнем возрасте?
– Какая-то Божья дщерь попыталась порубить Салманасара топором. Оттяпала кисть одному нашему технику.
– Понимаю. Ее смогут пришить?
– О да. Но врач сказал, что часть моторных функций, возможно, не восстановится.
– И вы оказались совершенно не готовы к случившемуся?
– Клянусь бородой Пророка, не готов! Откуда мне было знать, что там не очередная гребаная демонстрация с выкрикиванием лозунгов и размахиванием флагами?!
– Почему полиция компании не уладила все до вашего прихода?
– Сплошь бестолочи. Сказали, что не решились стрелять с балкона из страха попасть в Салманасара, а к тому времени, когда они спустились в зал, я с девицей уже справился.
– Итак, вы с ней разобрались. Каким образом?
Норман зажмурился, закрыл лицо руками. Когда он заговорил, его голос был едва слышен сквозь пальцы.
– Я однажды видел утечку жидкого гелия из находившегося под давлением шланга. Это навело меня на мысль. Я вытащил один из шлангов… и полил ей руку. Начисто заморозил. Скристаллизировал. Под весом топора она обломилась.
– Надо полагать, ее теперь назад не пришьешь?
– Борода Пророка, нет! Если ее разморозить, она, наверное, тут же загниет – как замороженное яблоко!
– Вас ожидают серьезные последствия? К примеру, вы предстанете перед судом за то, что изувечили посетительницу?
– Разумеется нет, – вырвалось у него почти презрительно. – «Джи-Ти» заботится о своих, а учитывая, что девка
