не рассказывал даже после их полета. Чуть позже, когда Герман Титов совершил свой суточный полет и написал об этом книгу, он сам лично вручил ее мне с дарственной надписью и напомнил о нашей беседе».
Из контекста воспоминаний ясно, что эта беседа состоялась еще до отлета на космодром для подготовки к полету. Вот почему, в частности, у Феоктистова сложилось впечатление, что «Гагарин все знает отлично, все помнит» и понимает, что инструктаж в таких ответственных обстоятельствах необходим.
Во второй половине дня 19 марта с шестеркой космонавтов провели занятие по плану переговоров с Землей. Здесь тоже были свои особенности. С момента посадки в корабль до выхода на орбиту (710-я секунда полета) связь будет вестись в УКВ-диапазоне (в основном – в КВ-, на УКВ-диапазонах – только при пролете над территорией СССР). В случае отсутствия приема космонавт и Земля не прекращают работу на передачу и ведут ее в течение всего полета. Все шестеро единогласно высказались за то, чтобы в случае отказа УКВ-связи перед стартом и отличной работы всей другой аппаратуры полет не откладывать [11].
В тот же день Н. П. Каманин просматривал план съемок космонавтов, подготовленный М. Л. Галлаем. Каманин убрал из этого плана все, что не имело прямого отношения к самим космонавтам, сократив до минимума съемки их окружения.
Всех всегда интересовало, кто из журналистов первым оказался на космодроме перед реальным пуском. В этот раз, 19 марта, под вечер, на полигоне с Н. П. Каманиным столкнулась журналистка Т. Кутузова из «Комсомольской правды», потом она публиковала свои репортажи и под фамилией Ольга Апенченко. В своих дневниках Каманин написал, что она именно в этот день приехала на полигон. Но, как оказалось, она прилетела туда еще 15 марта самолетом, на котором были доставлены два антропометрических манекена, один из которых должен был отправиться в полет в ближайшем пуске [14]. Кутузовой все-таки не удалось задержаться до старта корабля с собачкой, которую мы все знаем под именем Звездочка. Хотя поначалу благодаря содействию лично министра культуры Екатерины Фурцевой Кутузова на космодром попала. Но Н. П. Каманин сделал все, чтобы ее отправили с полигона еще до начала этого события. В своих дневниках он пишет, что выдворение ее произошло не без влияния представителя КГБ подполковника М. С. Титова. Случилось это по официально переданному указанию из Москвы, подписанному К. С. Москаленко (командующий РВСН) и Е. Фурцевой (министра культуры СССР). О получении такого указания Каманина уведомил генерал-лейтенант Николай Николаевич Юрышев вечером 22 марта. Сам Юрышев представлял Главное управление ракетного вооружения. Но совершенно понятно, что генерал Юрышев уведомил Каманина об этом не случайно, а, как говорят, умышленно [11].
Это был первый визит космонавтов на полигон, событие знаковое в их подготовке к полету. Здесь они впервые
