Меня передернуло: крайниец – старый, запаршивевший и, похоже, вшивый. Чувство некоего родственного долга толкало меня помочь старику, но брезгливость мешала к нему прикоснуться. Так я и стояла, раздираемая противоречивыми чувствами и мучимая стыдом за них.
Тем временем на крыльцо вышел кабатчик. Такого никогда не спутаешь с завсегдатаем или простым слугой. Пожелтевший от времени фартук, чей карман оттягивают монеты, тряпка для протирания стойки, от одного вида которой тошнота подкатывает к горлу, надменный вид, словно все вокруг – случайные посетители его кабака, а он король и бог этого мира. Черные с солью бакенбарды так густо росли по обе стороны его лица, что больше напоминали двух мертвых зверьков, прилипших к обвислым щекам.
Мужчина смерил меня взглядом и усмехнулся. Я все еще стояла в растерянности, в то время как Слэйто склонился над стариком и пытался привести его в чувство. Мастос задержался на другом конце улицы и не спешил подходить к нам, заинтересованный какой-то вывеской.
– Готова поспорить, будь у этого человека кожа светлее, а волосы не пепельными, а черными, как у тебя, ты бы не посмел вышвыривать его, будто собаку, – процедила я сквозь зубы.
Кабатчик удивленно вскинул черные густые брови.
– А маленькая госпожа-рыцарь считает, что у крайнийцев в Ярвелле особые привилегии? В «Тромбоне» мы вышвыриваем за порог и белых, и черных. Ха, да я бы самого Войю вышвырнул, если бы он решился лапать моих девочек! – Кабатчик сплюнул темную от жевательного табака слюну на мостовую и посмотрел на меня, впрочем, как мне показалось, без особого злорадства.
Между тем Слэйто не то чтобы поднял, а скорее выволок старика из лужи и теперь тщательно обтирал испачканные руки о стену. Решив, видимо, что желтая пыль лучше коричневой грязи.
– Думаю, я должна сказать «извините», – неловко заговорила я.
Кабатчик махнул огромной ладонью.
– У нас тут много тех, кто подсыплет тебе яду, если твоя кожа не того цвета или твой костюм… – Он многозначительно указал пальцем на мой фаранк. – …чересчур вызывающий. Но не я, госпожа. Если слишком тщательно выбирать клиентов – тот пойдет, а этот не очень – рискуешь остаться не у дел. Но крайнийцев в последние дни много, это правда. И, как среди всякого племени, среди них полно сорного семени.
Последнюю фразу кабатчик произнес в рифму и сам рассмеялся тому, как ловко это вышло. Я вопросительно на него взглянула. Первое впечатление прошло, мужчина уже не казался мне ни надменным, ни противным – нет, он начал вызывать симпатию.
– Новая королева – новые правила для всех, госпожа. Крайнийцы едут договариваться с Крианной, да только притащившись в Ярвелл многие ведут себя совсем не как гордые дети степей. Наши женщины кажутся им доступнее своих, а наше вино бьет в голову сильнее крайнийской отравы.
– Кас-кас, – мечтательно проговорила я. – Сто лет не пила настоящего
