не доверяешь мне, – усмехнулся отец.
– Доверяю, – опустила она взгляд.
– Он сейчас в реанимации и пробудет там еще пару дней. Сама прекрасно знаешь, в реанимацию посторонних не пускают, даже родственников – и тех лишь в крайних случаях, – отец насыпал в чашки растворимый кофе и налил кипяток. – Ну а как переведем в общую палату, приходи, ради бога.
– Спасибо, – поблагодарила девушка и протянула руку за своей чашкой.
Забыть об аварии, невольным свидетелем которой она стала, и о пострадавшем мотоциклисте Кот так и не смогла. Даже как следует выспавшись, сходив в магазин и приготовив обед, она продолжала думать исключительно о нем. Кроме того, как он себя чувствует, пришел ли в себя, теперь ее волновал и другой вопрос: сообщили ли уже его родственникам о случившемся. По логике, должны были, но кто знает…
После обеда Кот позвонила в больницу и, пользуясь положением дочери завотделением, подробно расспросила обо всем одну из медсестер. Та рассказала ей, что парень приходил в себя после операции, сейчас снова спит, что ему колют обезболивающие и антибиотики во избежание сепсиса, что из родных у него одна лишь бабушка, которой позвонили еще утром.
Теперь Кот переживала еще и за бабушку мотоциклиста – все-таки женщина должна быть пожилой, и мало ли, как она отреагировала на известие о внуке. Второй раз девушка звонила в больницу, чтобы узнать домашний телефон Ковалева. Четко ответить, почему и зачем она все это делает, Кот по-прежнему не могла. Лишь одно знала наверняка: ее собственная жизнь впервые за последние месяцы не казалась ей бессмысленной и пустой.
Звонить по незнакомому номеру было боязно, но девушка себя переборола. Долго ждать ответа не пришлось, пожилая женщина подошла к телефону почти сразу, всего после второго гудка – видимо, сидела рядом с трубкой, ждала известий.
Кот представилась и рассказала бабушке Михаила о том, что видела, а в конце заверила ее, что с парнем теперь все будет в порядке, потому что он попал в руки очень хороших врачей. Старушка поблагодарила ее и попросила звонить в любое время, если вдруг у Кота появится какая-либо новая информация. По словам бабушки – Евгении Васильевны, чувствовала она себя неплохо, сердечные капли, правда, выпила, но это больше для профилактики.
– Говоришь, он был один? – спросила пожилая женщина.
– Один, – кивнула девушка, забыв, что собеседница не видит ее.
– Значит, опять с Ольгой поссорился, – вздохнула Евгения Васильевна. – Так я и знала, что эта девчонка добра не принесет.
Кот не стала выяснять, кто такая эта самая Ольга, решив для себя, что, наверное, речь идет о девушке Ковалева. Но разве ее саму, Кота, это касалось?
Она попрощалась с бабушкой парня, однако до самого вечера так и не смогла выкинуть из головы мысли о нем.
Михаила Ковалева перевели из реанимации в отделение интенсивной терапии через три дня. Узнав об этом, Кот собиралась забежать к нему еще утром, но до самого обеда не могла справиться с сомнениями. Имеет ли она
