к гаданиям и книгам. Перечитавшая все сентиментальные сказания, Лина вечно воображала себя красавицей, встретившей ночью в лесу прекрасного незнакомца или спасенной из морских вод юным рыбаком, на поверку оказавшимся сыном герцога.
Жаклин и сама сочиняла баллады и песни. Когда Александр жил с ними, она показывала ему тоненькую, переплетенную в розовый шелк тетрадь. Младший из Тагэре никогда не смеялся и даже помогал ей найти нужную рифму, что у него получалось просто замечательно. Потом братья короля покинули Фло, через четыре года Жоффруа вернулся и стал мужем Изо, но это совсем не походило на балладу. Впрочем, ее собственное замужество было еще хуже. Жаклин не могла без содрогания вспоминать, как ее, одетую в тяжелое, расшитое жемчугами платье, с нестерпимо затянутыми волосами, поставили перед злой носатой дамой в ярко-красном. У дамы на верхней губе росли самые настоящие усики, и она была бывшей королевой Арции, убившей прадеда, деда, герцога Шарля и Эдмона. Десять лет назад золотоволосый юноша не заметил пугливую одиннадцатилетнюю девочку, уехал и погиб.
Смерть Эдмона Тагэре Лина переживала сильнее, чем смерть деда и прадеда, хотя об этом никто не знал, даже Александр. Потом боль утихла, но образ юного рыцаря навек поселился в девических грезах, беспощадно растоптанных отцовским приказом. Она стала женой ничтожного Филиппа Лумэна, еще более слабого, глупого и нелепого, чем она сама. Длинный и нескладный, супруг был на пару месяцев младше Сандера и не годился даже в друзья. С помощью дворцовых медикусов брак все же состоялся, но радости это не принесло никому. Да еще Агнеса не отпускает сына от себя, боится, что жена его подчинит. Жаклин невесело улыбнулась. Пожалуй, подчинить Филиппа под силу даже ей. Нет, она не ненавидела мужа, она его жалела. Принц Гаэльзский был добрым, читал те же книги, что и она, пытался думать, но он не был рыцарем, а стихи она писала лучше. Только об этом никто не знал. А Филипп показывает ей такие вирши, над которыми можно только смеяться, и она бы смеялась, если б не понимала, как будет обидно этому несчастному кузнечику...
Дочь Короля Королей с тоской оглянулась. Если все пойдет, как задумал Рауль, ее муж после смерти своего смешного толстого отца станет королем, а она королевой... Но король не может быть таким нелепым. Жаклин помнила герцога Тагэре, въехавшего во двор их замка на сером в яблоках иноходце. Когда она увидела его впервые, то ничего не знала. И все равно поняла, что светловолосый всадник в синем – самый главный. Даже главнее прадедушки. Да и книг она прочла достаточно, чтобы оценить королей и героев прошлого. Нет, из Филиппа Лумэна ничего путного не получится. Править будет ее отец, а они будут куклами на троне. Молодая женщина вздохнула. Похоже, к ней никто не войдет, а напугавший ее шорох мог быть вызван чем угодно. Жаклин воровато оглянулась и потянулась за некогда найденными Александром картами, но вытащить их не успела. Дверь распахнулась, и Король Королей стремительно пошел к дочери. За его спиной мелькнула красная физиономия Жоффруа и всклокоченная шевелюра Филиппа.
–
