на двор, Тараканов обратил внимание, что у забора сложено около сажени дров. Дровами был заполнен и находившийся у одной из стен избы навес. «Куда ему столько? Сам он здесь не живет, неужели так о прислуге заботится? Дрова-то нынче дороги, а Лабухин на мецената не похож».
Внимательно осмотрев поленницу, Тараканов обнаружил, что на высоте примерно одного аршина от земли, поперек дров лежит дюймовая доска, а расположенные под нею поленья – легко вынимаются. Вынув несколько деревяшек, Осип Григорьевич достал из образовавшейся норы саквояж. В нем милиционеры обнаружили множество ювелирных изделий, а также несколько пачек английских фунтов стерлингов. Потом из дыры один за одним вытащили три рогожных мешка, доверху набитых кредитными билетами.
«Москва. Малый Гнездниковский, пять. Управление уголовно-розыскной милиции. Товарищу Розенблюму. Деньги, похищенные из вагона, мною разысканы. По подозрению в причастности к разбою прошу арестовать владельца столовой на Варварке, восемь, Афанасия Дмитриевича Лабухина и четверых его сыновей. Остаюсь в Кашире до завтрашнего дня по служебной необходимости. Все подробности – по приезду. Тараканов».
– Отправляйте так, как написано. На союзах и знаках препинания не экономьте, – сказал Тараканов телеграфисту.
Наказав начальнику каширской милиции усиленно караулить изъятые деньги и завтра обеспечить их безопасную отправку в Москву, Тараканов направился домой.
Домой Тараканов заявился в половине второго. Жена и мать не спали, Ванька дрых на своей кровати одетым.
– Никак не хотел ложиться, все тебя ждал.
Пока Осип Григорьевич уничтожал ужин, мать и супруга не переставая тараторили, рассказывая городские новости.
– А у нас новый председатель исполкома – Филипп Иванович. Оказывается, он с тобой знаком! Как узнал, кто мой муж, так велел тебе привет передавать и обещал непременно с тобой увидеться. Завтра можем нанести ему визит. Сейчас такие знакомства надобно поддерживать.
– Филипп Иванович? Чтой-то я такого среди своих знакомых не припомню. Как его фамилия?
– Трубицын. Он говорил, что каширский уроженец, но был вынужден надолго покинуть город.
Тараканов помрачнел.
– Устал я. Пойдем, Настасья, почивать.
Супруги поднялись в светелку и набросились друг на друга.
Тараканов с Ванькой катали по полу заводной трамвайчик, когда в избу вошел Трубицын. Бывший политкаторжанин полысел и потолстел.
– Филипп Иванович! – засуетилась Настя. – Что же вы не предупредили?
– Не беспокойтесь, Анастасия Александровна, у меня визит, так сказать, неофициальный.
– Нет, чаем я вас непременно напою. У нас варенье есть, Осип икры привез. Присаживайтесь, я сейчас все приготовлю.
– Да стоит ли? Я буквально на пять минут, поприветствовать старого приятеля.
– Без чая я вас все равно не отпущу, и не думайте возражать.
Настя ушла
