он остановил взгляд на людях, одетых получше, и вместе со слугами подъехал к группе горожан в черном, о которой мы уже говорили; сняв шляпу, он обратился к человеку, который показался ему самым привлекательным:
– Сударь, где бы мне найти господина аббата Кийе?
При этом имени все посмотрели на него с ужасом, словно он назвал Люцифера. В то же время никого этот вопрос, по-видимому, не возмутил; наоборот, вопрос его, казалось, вызвал к нему сочувствие. Да и выбор Сен-Мара по счастливой случайности оказался очень удачным. Граф де Люд подошел к его лошади и, поклонившись, сказал:
– Прошу вас, сударь, спешиться; я могу сообщить вам насчет аббата кое-какие полезные сведения.
Они поговорили некоторое время шепотом и расстались, обменявшись, по обычаю того времени, церемонными поклонами. Сен-Мар вновь сел на своего вороного и, проехав со слугами по нескольким узким улочкам, вскоре оказался вдали от толпы.
«Какое счастье, – думал он по пути, – я хоть повидаюсь с добрым, кротким аббатом, который воспитал меня; мне всегда вспоминаются черты его лица, его спокойный облик и голос, полный доброты».
Он с умилением думал о близкой встрече и незаметно очутился в совсем темном переулке, куда его направили; переулок оказался столь узким, что наколенники всадника касались стен. В конце переулка он отыскал одноэтажный деревянный домик и стал нетерпеливо стучаться в дверь.
– Кто там? – сердито откликнулся чей-то голос.
Дверь отворилась, и показался маленький толстый красный человечек в огромных белых брыжах и ботфортах с такими широкими голенищами, что короткие ноги старичка совершенно тонули в них; на голове у него была скуфейка, в руках он держал два седельных пистолета.
– Дешево жизнь свою не отдам! – крикнул он. – И…
– Спокойнее, аббат, спокойнее, – сказал его воспитанник, беря толстяка за руку, – тут ваши друзья.
– Дорогой мой мальчик, это вы! – воскликнул человечек, отбрасывая пистолеты, которые осторожно поднял его слуга, также вооруженный до зубов. – Зачем вы сюда приехали? Здесь воцарилась подлость, и я жду только наступления темноты, чтобы уехать. Входите скорее, друг мой, и пусть ваши слуги тоже войдут. Я принял вас за стражу Лобардемона и, право же, уже готов был выйти из себя. Видите лошадей? Я уезжаю в Италию, к нашему другу герцогу Буйонскому. Жан, Жан, скорее заприте ворота за преданными слугами нашего гостя да скажите им, чтобы они особенно не шумели, хоть тут поблизости и нет жилья.
Граншан немедленно исполнил распоряжение отважного аббата, а тот четырежды поцеловал Сен-Мара, причем для этого ему пришлось встать на цыпочки, ибо он доставал ему только до груди.
Он поспешил отвести юношу в тесную каморку, похожую на заброшенный чердак, и тут, присев вместе с ним на черный кожаный сундук, взволнованно сказал:
– Дитя мое, куда вы едете? Как могла ваша матушка отпустить вас сюда? Разве вы не видите, что здесь чинят с несчастным,
