если ему такое… деликатесное нравится! – рявкнул ректор.
– Как ты был привередливым мальчишкой, так им и остался! – припечатала повариха. – Куда повара моего дел, а?
– Я привередливый?! – возмутился лорд Алистер. – Да я прекрасно знаю, что такое трюфельный соус! Я его, мать его, не единожды ел! А это варево даже рядом не лежало! Так что я вашего «специалиста» накормил тем, что он заслуживал!
Глаза Аглаи округлились, а лицо пошло красными пятнами от едва сдерживаемого гнева.
– Ты что, его потравил?! Да ты ж… Да я ж… Да я сейчас такой скандал закачу, что…
– Хватит! – окончательно выведенный из себя ректор с силой ударил кулаком по столу.
А сила у лорда Алистера вообще-то была драконья…
А под столешницей вообще-то была встроенная магическая посудомойка, работающая… вот как раз до момента удара и работающая.
А после удара где-то в глубине ее что-то крякнуло, хрюкнуло, и ка-ак обдало нас мыльной пеной всех на фиг!
И меня, и ректора, и Аглаю! А потом и обалдевших поваров тоже обдало!
Мокрыми стали все в мгновение ока. У меня аж дыхание от ледяной воды перехватило, и спасибо, что это не кипяток был!
– Ах ты вандал великовозрастный! – взревела повариха так, что стены задрожали, а я чуть в посудомойку от страха не нырнула.
– Госпожа Агла… кхе… тьфу… – лорд Алистер пытался прокашляться от бьющей на него пены, но получалось плохо. – Аглая! Я…
– Ты!!! Думаешь, ректором стал, так все теперь можно?! Я еще помню, как ты мне тут пацаном полкухни своим драконовым пламенем сжег!
– Госпо…
– На девочку мою наорал! Шеф-повара потравил…
– Я?!
– …Сломал МОЮ посудомойку! Как есть вандал!
– Да это меня отравили! – оскорбленно взвыл наконец-то отплевавшийся от пены ректор. – Меня!
– Тебя отравишь! Все знают, что на драконов яд не действует! А у тебя и без того желудок половник переварит!
И замахнулась этим самым половником! На ректора!
Тот нервно отшатнулся, да с таким лицом, что стало ясно: когда-то с этим половником лорд Алистер уже познакомился, и весьма плотно.
– Вон с моей кухни! – рявкнула Аглая.
И ректор капитулировал. Развернулся и, каким-то чудом удержавшись на ногах на скользком мыльном полу, практически бегом выбежал в коридор.
– Вандалом был, вандалом и остался! – грозно звучало ему вслед. – Все вы, Арридоры, такие!
А я провожала мокрого, взмыленного мужчину облегченным взглядом и тихо радовалась, что кастрюлька с испорченным соусом тоже покрыта пеной. И, значит, о том, кто явился действительным виновником всего произошедшего, уже никто не узнает.
Кажется, мне очень сильно повезло. Снова.
Из размышлений меня вырвал звон разбитых тарелок и отборный мат одного из поваров, поскользнувшегося на мыле.
– Так
