клятву, что буду помогать людям. И эта клятва привела меня сюда… Я вылечил мятежников, которые укрывались от гнева императора, за что он великодушно предложил мне два варианта. Первый – каменоломни, а второй – целительная практика здесь. Я был молод, глуп и наивен. Выбор показался мне очевидным, и я выбрал это место. Да лучше бы я выбрал каменоломни! Там хоть сдохнуть спокойно можно! Какой же я был дурак! Сначала все было хорошо. А потом они стали просто атаковать меня. Еще темно на дворе, а здесь уже толпа собирается. И так до поздней ночи. Расходятся они на час, а потом снова очередь занимают. Так за этот час я научился и есть, и в туалет, извините меня, ходить, и даже поспать немного… Почему я не выбрал каменоломни? – целитель вытер слезу, которая потекла по его небритой щеке.
– Они все больны? – спросила я, наивно полагая, что местный доктор немного утрирует.
– Да здоровы они! Здоровы! Все здоровы! – вспылил целитель и тут скривился, словно от зубной боли. – Они сюда по привычке ходят. Делать им нечего. Приходят и жалуются, то ухо горит, то ноготь болит, то зубов не чувствуют… Я пытаюсь им объяснить, что они здоровы, а они кричат! Плохой, говорят, целитель! Болезнь найти не может! Император, когда меня сюда прислал, предупредил, что три официальные жалобы на меня – и он меня казнит. Раньше я так боялся, что жаловаться будут… Вот дурак был… Они две жалобы императору отправили, а третью все никак не хотят писать. Я уже на коленях стоял, умолял и упрашивал, мол, напишите еще одну жалобу, и я умру спокойно! Нет! Издеваются, сволочи, не пишут. Боятся, что больше целителя сюда не пришлют!
Вы когда-нибудь видели, как плачут мужчины? Теперь я могу похвастаться, что видела это своими глазами. Целитель рыдал на моем пухлом плече, периодически всхлипывая. Он рассказал мне, как хотел покончить жизнь самоубийством, но даже это ему не удалось. А потом он посмотрел на меня абсолютно сумасшедшими глазами и произнес:
– Может быть, вы на меня третью жалобу напишете? Я вас по-человечески прошу! Умоля-я-яю! Напишите, а? Если хотите, то я сам напишу, а вы просто отпечаток пальца вашего поставите, и все! Или крестик! – взмолился он, хватая бумагу и перо.
– Вы с ума сошли? Никакого самоубийства! Выход есть всегда! – в этот момент во мне заговорил сисадмин.
– Выхода нет… – тихо сказал эскулап, отодвигая чернильницу.
– Слушайте, так вы же сами можете написать и крестик поставить! Кто там разбираться будет, чей крестик? – спросила я, явно не горя желанием брать грех на душу.
– Да узнают! Сразу узнают! У нас император – чародей. Он насквозь людей видит! Солгать ему нельзя! Иначе как бы он у власти столько времени удержался? – зарыдал целитель, понимая, что его надежда принять легкую смерть от моего росчерка пера не оправдалась.
Чисто по-человечески мне было его жаль. У меня тоже ненормированный рабочий день. Мне могут позвонить и вечером, и в выходные… Я даже отдохнуть не могу. Стоит мне собраться в гости, как тут же, по закону подлости, мне звонят. Дескать, компьютер виснет или еще какая-нибудь чертовщина с ним происходит. Бери такси и дуй в офис.
– Если
