Цесаревич писал в дневнике, что в нем «целый день происходила страшная борьба между чувством долга – остаться при дорогих Родителях и поехать с ними в Крым – и страшным желанием полететь в Вольфсгартен к милой Аликс!»{398}. Но, как всегда, в Николае Александровиче победило чувство долга: «Первое чувство восторжествовало и, высказав его Мама, я сразу успокоился»{399}. В тот же день он сообщил Аликс, что едет с родителями в Крым и приехать к ней не сможет. «Я не мог поступить иначе. Я принял решение после целого дня мучительной борьбы с самим собой; как преданный сын (до самой смерти) и как верный слуга своего Отца, я должен быть с ним везде. И потом, как бы я мог оставить дорогую Мама́ в такой момент, когда в Крыму нет никого из Семьи»{400}.
Ответ Аликс был полностью созвучен настроениям ее Жениха: «С любовью поцелуй за свою невесту своего дорогого Отца. Выполняй свой долг. Это самое лучшее, остальное предоставь Богу»{401}. Царь, узнав, что Ники не едет в Вольфсгартен, был крайне изумлён и даже хотел настоять на этом, но встретил непоколебимое желание сына остаться с ним. «Оставить его в таком состоянии как сейчас было преступлением на моей совести», – писал Цесаревич Аликс 17/29 сентября.
Таким образом, свадьба Наследника отодвигалась на неопределённый срок. 15/27 сентября 1894 г. японский император Муцухито прислал Царю телеграмму, в которой спрашивал, когда будет назначено бракосочетание Наследника Цесаревича. На этой телеграмме слабеющей рукой Государь написал: «Я сам не знаю теперь когда»{402}.
В Спале все больше ощущалась тяжесть положения Александра III. «Болезнь дорогого Папа́ отравляет всё», – отмечал в дневнике Цесаревич. 17 сентября Цесаревич зашел в спальню Родителей проведать их. Супруги сидели друг против друга и не говорили ни слова. Оба чувствовали приближение чего-то страшного и неизбежного. «У меня комок подступил к горлу, и я сказал какую-то ерунду, пытаясь рассмешить их»{403}.
18 сентября Семья выехала поездом в Крым. На следующий день «Правительственный Вестник» сообщил: «Здоровье Его Величества, со времени перенесённой инфлюэнцы, не поправилось совершенно; летом же обнаружилась болезнь ночек (нефрит), требующая для более успешного лечения в холодное время суток, пребывания Его Величества в тёплом климате. По совету профессоров Захарьина и Лебедева, Государь отбывает в Ливадию для временного там проживания»{404}. 21 сентября Царская Семья вечером прибыла в Ливадию. Там болезнь Царя приняла окончательно тяжёлый характер, и он стал угасать на глазах, появился отёк ног, сопровождавшийся сильным зудом, одышкой и бессонницей. По свидетельству очевидцев, Царь весь «ссохся». Вельяминов писал: «Государь, несомненно, вполне сознавал опасность своей болезни и безнадёжность своего положения, но я никогда не видел, чтобы он падал духом, и меня он никогда по этому поводу не спрашивал»{405}. Врачи советовали Александру III отправиться
Там же.
Там же.
Цесаревич Николай Александрович – Принцессе Алисе Гессенской // Государыня Императрица Александра Феодоровна Романова. Дивный свет. С. 179.
Принцесса Алиса Гессенская – Наследнику Цесаревичу Николаю Александровичу. 16/28 сентября 1894 г. // Государыня Императрица Александра Феодоровна Романова. Дивный свет. С. 178.
ГА РФ. Ф. 568. Оп. 1. Д. 39. Л. 7.
Наследник Цесаревич Николай Александрович – Принцессе Алисе Гессенской. 17/29 сентября 1894 г. // Государыня Императрица Александра Феодоровна Романова. Дивный свет. С. 185.
Правительственный Вестник. 19 сентября 1894 г.
Вельяминов Н. А. Воспоминания об Императоре Александре III // Российский Архив. С. 305. [Т.] V.
