толстяка – если она сейчас же не прикончит этого урода, то рехнется.
– Фотография есть, – едва слышно прошептал капитан. – Есть. С надписью на арабском.
Хижук чуть не подпрыгнул на месте. Вновь потер ладони, будто никак не мог их отогреть.
– Ну?
– В спальне. За потолком.
Через пять секунд навесной потолок был искромсан на лоскуты, а искомое было накрепко сжато между вспотевших ладоней полковника. Он прижал локтем пухлую папку, на которой стоял длинный регистрационный код. Посередине была крупная и ровная, как под линейку, надпись: «Сирийский сувенир». В самом верху красовался синий оттиск штампа «Совершенно секретно. Оперативный Аналитический Центр».
– Видите, все оказалось проще простого, – он довольно хмыкнул. – А вы своим упорством вынудили моих сотрудников показать свое мастерство, а у них жены, дети. Ночь. Сны плохие, а то и бессонница. Тревога камнем на сердце. Представляете, как сложно после таких стрессов им в семейной жизни приходится?
– У них богатый опыт, – Козлов поднял окровавленное лицо.
– Опыт богатый – практики маловато. Ну, не беда. Сейчас мы это исправим.
Когда крепкие руки вздернули ему голову вверх и заставили смотреть на эту почитательницу детективов с ледяным лицом, он, похоже, не соображал, что происходит. А она заглянула ему в открытый глаз и принялась навинчивать на ствол глушитель.
– Знаешь, что это?
Он промолчал, чувствуя, как немеют кончики пальцев, как закололо в сердце за сломанными ребрами, а затем… оно начало сбиваться с ритма… Он с тоскливым удовлетворением понял, что результатов грядущего этапа обработки полковнику не видать, как своих ушей.
– Не знаешь? Или просто не хочешь отвечать?
– Знаю, – безразлично ответил он.
– Что такое статус? – спросила она.
Капитан непонимающе наморщил лоб.
– Не знаю. Но слышал, что за него дают хорошие деньги.
– Деньги? – ее лицо осунулось. – Наверное, много?
Ресницы на левом глазу сомкнулись, натянулась кожа на скулах, а кончик языка скользнул по верхней губе. Козлов отвел глаз от ее застывшего лица и посмотрел на отверстие в глушителе. Затем встретился со взглядом Хижука.
Полковник выдержал паузу, точно хотел, чтобы капитан попросил его еще о чем-нибудь, а тот медленно поднял и опустил измазанный слюной и кровью подбородок. Из глаза выкатилась слеза. Кроме этого единственного признака, казалось, что он вообще не испытывает никаких эмоций.
– Много, – глухим голосом подтвердил он. – Больше, чем за этот мусор.
Он начал падать за миг до выстрела, а Хижук не успел остановить ее палец. Сорвал трясущимися руками застежку папки, лихорадочно пролистал первые страницы, взвыл и бросился обратно в спальню Козлова.
