скромно сказал Игнатик. – Это Яр. Я привёл. А вы не верили.
Алька положил велосипед. Сияя, обошёл вокруг Яра, как вокруг новогодней ёлки. Потом встал перед ним, глянул серо-зелёными весёлыми глазами и приоткрыл пухлый рот с трещинкой на верхней губе.
Он был круглолицый, русый, в полинялом и обвисшем тренировочном костюме. Чуть пониже Игнатика и на год или полгода помладше.
– Здрасте… здравствуй, – сказал он и протянул прямую ладошку с плотно сдвинутыми пальцами.
Яр улыбнулся… и опять поразился реальности и невозможности того, что случилось. Обдало жутковатым холодом. Но Алька был такой… такой взаправдашний Алька. И всё вокруг – б ы л о.
А раз было, приходилось делать то, что полагается. Устав СКДР гласил: "Столкнувшись с необычными явлениями, которые на данный момент не поддаются объяснению, командир и члены экипажа, вместе или в одиночку, должны действовать, полагаясь на собственную интуицию и опыт, в соответствии с обстоятельствами".
В соответствии с обстоятельствами следовало взять Алькину руку и поздороваться. Яр так и сделал.
– Ой! – спохватился Игнатик. – Надо же к Чите зайти! Подождите, я запру велосипед в сарай и пойдём…
Он вскочил в седло и укатил по траве и одуванчикам.
У Яра и Альки наступило неловкое молчание. Чтобы его прогнать. Яр спросил:
– А кто такая Чита?
Алька обрадованно засмеялся:
– Это не "такая", а "такой"! Это Вадька, мы его так прозвали.
– А он не обижается? Чита – это ведь, по-моему, обезьяна из старого кино про дикаря Тарзана…
Алька замотал головой так, что волосы разлетелись по сторонам.
– Это не из кино, что ты! Это сокращённо от слова "читатель".
Подбежал запыхавшийся Игнатик.
– Пошли! – Он торопливо взял Яра за руку. За другую – двумя ладошками – ухватился Алька.
Улица была та, где он бегал в детстве. Или почти та. Яр узнавал дома с палисадниками, старые ворота с поржавевшими овальными знаками страховых обществ. Вот старая кривая липа, вот водонапорная колонка, похожая на человечка в матросском берете с помпоном. У неё, как всегда, лужа, из лужи пьют воробьи.
Асфальтовый тротуарчик тут и там пробит крепкими небольшими лопухами…
Вошли во двор, похожий на тот, где жил когда-то Славик Раскатов. На середине приставной лестницы, ведущей к чердаку, сидел мальчик в очках. Это, безусловно, и был Чита. Во-первых, потому что он читал. Во-вторых, потому, что Алька радостно завопил:
– Чита, мы пришли! Вот смотри!
Чита поднял голову. Рывком откинул со лба тёмное крыло волос. Положил очки в накладной карман отглаженной голубой рубашки. Прикрыл книгу и встал на ступеньке. Отряхнул красивые светлые брюки с острыми стрелками. И, не держась за брусья лестницы, легко сбежал по шатким перекладинкам.
Встал перед Яром – тоненький, высокий, очень аккуратный. Посмотрел прямо и внимательно.
– Здравствуйте,
