вдвое листок школьной тетради. Пальцы старика задрожали, влажные от слёз глаза побежали по строчкам, раскрывая смысл сознанию: «Миша, я ухожу. Напоследок хочу покаяться и испросить у тебя прощения. Сейчас я понимаю, какими мелкими и глупыми были наши ссоры. Ты хороший, а главное – очень добрый человек. Всю жизнь я любила только тебя. Прощай». Мужчина свернул листочек, бережно убрал его во внутренний карман старого пиджака, медленно вышел из морга и, сев в автобус, поехал домой. А через два дня на городском кладбище, прямо у оврага, свежая земля отдавала тепло морозу, поднимая слабые струйки пара. В изголовье могилы стоял деревянный крест, а на его табличке, неумело, краской были написаны две фамилии и один день смерти».
– Зачем?.. – произнесла Маруся чуть слышно. – Это плохой рассказ…
Её глаза плакали, лицо отражало страдания и сочувствие. Свечи, заметно уменьшившись, расползлись воском по столу, огонь их подрагивал, заставляя тени от предметов, стоящих в зале, шевелиться.
– Ты даже не знаешь, что ты сейчас сделал… – сказала она громче, встав с кресла и переходя на пол рядом с ним. – Представляешь, нам позвонили родственники и сказали, что умерла моя бабушка, а пока мы ехали на машине, умер дед. Заходим в дом, а там два гроба.
Глеб обнял её, рассказ получился. Её лицо, слова и глаза говорили ему, что маленькие тревоги и проблемы ушли, уступив место размышлениям о великой силе любви.
– Пойдём, – произнёс Глеб, подавая ей руку, – я знал…
Она не дала ему договорить – поцелуй запечатал его рот нежностью, говорящей, что на сегодня время разговоров закончилось.
Второй день разбудил их дверным звонком.
– Ну что, – с порога резко начал говорить Искандер, – я выяснил через своих людей в Москве, что дела твои плохи… но я могу помочь. – Он достал из холодильника водку, закуску, а из кармана – зеленый дипломатический паспорт.
– Мы сейчас выпьем, ты подпишешь бумаги о передаче мне в собственность участков на Озинском месторождении и я… – Он остановился, внимательно посмотрел на Марию. – Вывожу вас на своей машине на турецкую территорию.
Глеб с женой переглянулись.
– Искандер, – начал говорить Глеб как можно спокойнее, – спасибо тебе, конечно, за гостеприимство, но пару ночей в этом доме не могут стоять двухсот гектаров земли. И почему ты решил, что мне нужно убегать с Кипра?
– Да потому что я уверен, что именно ты организовал эту кражу! Я даже догадываюсь – для кого. Ты, конечно, ещё тот фрукт. Думаешь, не знаю, как ты помог бежать из России президенту холдинга СКИФ, а потом, войдя к нему в доверие и проработав на него целых два года, сдал его австрийской полиции. Вот, смотри, – он достал из кармана записную книжку, – это телефоны первых лиц всех наших силовых структур. Я как депутат такие связи имею, такие возможности…
Глеб
