Туркестан в имперской политике России: Монография в документах. С. Н. Абашин
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Туркестан в имперской политике России: Монография в документах - С. Н. Абашин страница 3
При рассмотрении среднеазиатского вектора российской имперской политики теоретически важным представляется вопрос о наличии или отсутствии единой правительственной концепции внешней политики в рассматриваемом регионе. Необходимо подчеркнуть, что в правительственных кругах главными оппонентами в этих спорах выступали Военное министерство, с одной стороны, и Министерство иностранных дел с Министерством финансов – с другой. Нельзя сказать, что российская дипломатия, в частности канцлер Горчаков, были противниками активной колониальной политики. Скорее, российские дипломаты просто опасались негативной реакции все той же Британии на начало широкомасштабных военных действий в регионе. У министра же финансов М. X. Рейтерна были свои аргументы. По его мнению, завоевание Средней Азии должно было повлечь за собой серьезные финансовые издержки и не могло принести доходов казне в будущем. В 1862 г. он, в частности, писал генерал-губернатору Западной Сибири А. О. Дюгамелю, что «…стремиться к дальнейшим завоеваниям вместо того, чтобы развивать уже имеющиеся средства, то же, что отказываться от существенного и гоняться за призраками…»[6].
Между тем Военное министерство, российский генералитет и местные сибирские и оренбургские власти имели свой взгляд на политику России в регионе. После того, как генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев в 1858 г. присоединил к России Приамурье, его западносибирскими и оренбургскими коллегами овладела жажда завоеваний и славы. Нередко это называют самодеятельностью генералов, которые будто бы перестали реагировать на распоряжения центральных властей, пускаясь в военные авантюры на свой страх и риск, рассчитывая на то, что победителей не судят. Однако письмо Безака говорит скорее о том, что это была контролируемая самодеятельность, которая имела свой разработанный план и которую многие министры и влиятельные политики в Санкт-Петербурге поддерживали.
Разумеется, военная экспансия имела свою собственную логику, несводимую к экономическим и политическим интересам. Само продвижение российских войск требовало принятия действенных мер по обороне присоединённых территорий и закреплению в российском подданстве местного населения, что, в свою очередь, вновь и вновь заставляло чиновников ставить вопрос о захвате всё новых и новых земель. Нападение считалось лучшим средством защиты, что само по себе, без всяких экономических и политических аргументов и целей, воспроизводило логику расширения российского влияния исключительно из соображений военной целесообразности.
С. Н. Абашин
Командир Сибирского корпуса командиру Оренбургского корпуса. 30 июня 1853 г. № 6. Город-укрепление Аягузское в Киргизской степи[7]
6
Автобиография А. О. Дюгамеля // Русский архив. 1885. № 7. С. 415.
7
Пометка на документе: .Получено 2 Августа..