Вяткин добавляет, что «за неимением статистических данных» выносить вердикты о том, что суд казиев «несправедливый», совершенно неуместно. Он делится своим опытом и наблюдениями и пишет, что в казииских судах «огромное большинство процессов разрешается так, что обе стороны уходят удовлетворенными и умиротворенными». Число недовольных он определяет примерно в 10%. Автор записки также отстаивает самих кадиев, уверяя, что в подавляющем большинстве это вполне подготовленные люди (некоторых он знал лично) и что население «настолько культурно, что может критически отнестись к действиям своего судьи». Одновременно автор говорит о вполне удовлетворительном состоянии выборов, подбора кандидатов, большинство которых обладают «достаточным [общественным] цензом». Другое преимущество казийского (народного) суда, который подчеркивает В. Л. Вяткин, состоит в быстром и дешевом решении им вопросов.
Автор делает заключение, что «с точки зрения самого населения, суд по шариату удобен и желателен»; не стоит утешаться иллюзиями о том, что его упразднение приведет к улучшению «русского дела» в Туркестане, напротив, вполне может породить негативное отношение к властям.
Мнение В. Л. Вяткина, кажется, осталось «гласом вопиющего в пустыне». Слишком высокопоставленные чиновники ему противостояли. В результате был подготовлен «Проект об упразднении народных судов в Туркестанском крае». В нем повторена вся аргументация комиссии графа К. К. Палена и большинства названных документов с радикальной критикой обеих форм народных судов (казпйско-го и агатного). Здесь мы видим те же аргументы о «неподвижности шариата», о том, что, соединяя в себе религиозное и гражданское, он «проникнут религиозной нетерпимостью», не будет способствовать «сближению мусульман с христианским миром» и т.п. Примерно такие же ремарки излагаются об адатном суде у киргизов и туркменов. Хотя каких-либо доказательств «вредности» или неэффективности этих форм судов не приведено. Во всяком случае, проект не дошел до «Высочайшего утверждения», видимо, в связи с опасениями возникновения недовольства среди местного населения.
Таким образом, правовой плюрализм, который был присущ неоднообразной законодательной и судебной системам Российской империи, часто подвергался атакам, особенно со стороны колониальных чиновников. Последние по инерции оценивали местные правовые институты с имперских и отчасти собственных конфессиональных воззрений. Обычная настороженность по отношению к исламу и мусульманам автоматически переносилась и на характеристики их традиционных правовых институтов, которые рассматривались вредными как для государства, так и для самих «туземцев». Такая позиция едва ли могла действительно содействовать «сближению», которое часто декларировалось в значительном корпусе официальных документов, подобно тем, которые публикуются в этом разделе.
Б. М. Бабаджанов
Доклад об организации и числе
