type="note">[360].
По-видимому, ленинградский лидер в данном случае не сгущал краски, и продовольственное положение города с почти 2-миллионным населением оставалось действительно сложным. Значительное увеличение завоза продуктов питания не создавало еще запасов, едва покрывая потребность в отоваривании продовольственных карточек по новым нормам снабжения хлебом, крупой, мясом, маслом, сахаром и другими продуктами. Поэтому проблема «лишних ртов» в осажденном городе оставалась довольно острой и в марте 1942 г. Однако теперь побудительным стимулом к эвакуации многих ленинградцев весной 1942 г. стало их страстное желание освободиться от ужасов и лишений пережитой ими голодной зимы, вырваться за кольцо блокады, в которой они находились уже более 200 дней. «Эвакуация становится похожа на бегство от смерти, – записала в дневнике 22 марта 1942 г. начальник планового отдела 7-й ГЭС И. Д. Зеленская. – Сегодня я доехала на машине с эвакуирующимися до Финляндского вокзала и поглядела на это кочевье – санки с тюками и санки с живыми трупами…»[361]
В марте 1942 г. с Финляндского вокзала по направлению к Ладожскому озеру отправлялось от 2 до 5 поездов с эвакуируемыми ленинградцами, в то время как в январе-феврале 1942 г. – по одному эвакопоезду. За март 1942 г. через Ладогу было переправлено почти 222 тыс. человек, или в 2 раза больше, чем в феврале[362]. Как правило, ленинградцев с детьми, больных и престарелых старались перевозить в автобусах, полученных из Москвы, а остальных – на грузовых машинах. Но автобусов не хватало, и большинству эвакуируемых приходилось преодолевать нелегкий путь через Ладогу в открытых машинах, доставлявших грузы для Ленинграда.
11 марта 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял специальное постановление, которым «в целях обеспечения доставки грузов в г. Ленинград через Ладожское озеро в навигацию 1942 г.» обязал Народный Комиссариат речного флота организовать на территории Сясьского целлюлозно-бумажного комбината временную судостроительную верфь для строительства 30 деревянных озерных барж упрощенной конструкции, общей грузоподъемностью 10 тыс. т. Первая закладка этих судов намечалась в кратчайшие сроки – «не позднее 15 марта 1942 г.»[363] Кроме того, Народный Комиссариат судостроительной промышленности должен был построить 10 металлических озерных барж грузоподъемностью 600 т каждая со сдачей в эксплуатацию к 15 мая 1942 г.[364] Инициатива принятия такого важного для блокированного Ленинграда постановления ГКО исходила от ленинградского руководства, и к моменту принятия постановления специальная комиссия определила место для строительства верфи – территорию эвакуированного Сясьского целлюлозно-бумажного комбината, помещения которого позволяли разместить в первое время отдельные производства и рабочих. 10 марта 1942 г. на площадке будущей верфи побывали заместитель председателя Совнаркома СССР А. Н. Косыгин и член Военного Совета Ленинградского фронта Н. В. Соловьев и на месте решили ряд неотложных организационных
«Я не сдамся до последнего…». Записки из блокадного Ленинграда / отв. ред. В. М. Ковальчук. С. 87.
Блокада Ленинграда в документах рассекреченных архивов / под ред. Н. В. Волковского. С. 98.
Там же. С. 98–99.
