style="font-size:15px;"> Коронер вызвал доктора на свидетельское место. Спилсбери был приятного вида мужчиной с ясными и умными глазами. Строгий костюм с цветком в петлице гармонировал с прямым ровным пробором его тщательно причесанных волос. В сухой профессиональной манере он описал ранения мисс Шор, анализ которых проводился на следующий день после ее смерти. Гай не понял биологических подробностей, но четко уловил, что три нанесенные ей раны вызвали обильное внутреннее кровоизлияние.
– Причина смерти? – спросил коронер.
– Коматозное состояние, обусловленное переломом черепа и повреждением мозга, – ответил доктор Спилсбери.
– Чем, по вашему мнению, могли быть вызваны данные повреждения?
– Такие глубокие раны могли быть нанесены тяжелым предметом с относительно большой ударной поверхностью.
– Мог ли быть использован револьвер?
– Да, тупой конец рукоятки револьвера обычного размера.
– Есть ли у вас какие-то гипотезы по поводу количества нанесенных ударов?
– Как минимум три, но, возможно, и больше.
– Мог ли один из ударов вызвать потерю сознания?
– Да.
– Как вы полагаете, могла ли дама после одного из этих ударов сидеть в том положении, в котором ее обнаружили?
– Нет. Должно быть, она сидела, когда на нее напали, либо нападавший усадил ее. Если б она стояла, то не смогла бы самостоятельно сесть в такое положение.
«Надо же, как интересно, – подумал Гай, – значит, сначала преступник ударил ее, а потом усадил в нормальное положение и положил ей на колени газету… Хотя они забыли упомянуть про разбитые очки на полу, если только они не упали сами, когда поезд тронулся». Так или иначе, но преступник явно хотел, чтобы другие пассажиры как можно дольше не замечали плачевного состояния мисс Шор. Зачем ему это понадобилось? Салливану хотелось как следует обдумать мотивы преступника, но пришлось опять сосредоточить внимание на дознании.
Доктор Спилсбери продолжал отвечать на вопросы спокойным, обстоятельным тоном. Он подтвердил, что орудие убийства пробило череп и что это орудие не могло быть обычной прогулочной тростью, а также что жертву не могли ударить в тот момент, когда она высунула голову из окна. По его мнению, на нее напали, когда она спокойно сидела. Наконец, медик сообщил, что не обнаружил никаких признаков борьбы, за исключением ранки на кончике языка женщины.
Оставался еще последний вопрос.
– Нет ли каких-то свидетельств попытки насилия? – спросил коронер еще более мрачным тоном.
– Нет, сэр, – ответил доктор Спилсбери.
Мисс Роджерс, должно быть, испытала облегчение, услышав его заключение. Заседание почти закончилось, не считая коротких допросов врачей местной больницы. Коронер подвел итог заседания, присяжные удалились на совещание
