и одну девочку – и воспитание графских наследников легло на ее хрупкие плечи. Да, разумеется, у нее была многочисленная прислуга – няни и горничные, но за конечный результат отвечала она одна.
Единственная роскошь, которую себе позволяла, это встать в шесть утра и в течение часа полежать в ванне с пеной, набираясь сил и энергии на предстоящий день. Вода всегда придавала бодрости. Но сегодня с утра она была лишена этого невинного удовольствия – в старом замке прорвало очередную трубу!
Открутив золотистый кран и с грустью констатировав, что вода из него не льется, Анастасия приняла окончательное решение – когда у детей закончится школа, она заставит мужа вместе с ними уехать на месяц, наймет рабочих и заменит все системы коммуникации! И плевать ей на старину и аутентичность. Вода в кране дороже.
Пока Анастасия давала распоряжение прислуге, чтобы вызвали аварийную бригаду, проснулся старший сын Филипп, ее радость и гордость. Он был фантастически красив – унаследовал темные блестящие кудри отца и синие глаза и легкую фигуру матери. Владел в совершенстве пятью языками, с легкостью мог цитировать Шекспира и Канта, собирался поступать на философский факультет и тратил время не в праздных развлечениях, а читая серьезные философские трактаты и посещая университет вольнослушателем. Собирался поступать в Оксфорд, и Анастасия не сомневалась – сына там примут с распростертыми объятиями.
Филипп уже был одет и готов к выходу. Как всегда строгие темные брюки и белая рубашка.
– Доброе утро, мама. – Он поцеловал женшину в щеку. – Завтрак готов?
– Да, твоя каша и тосты на столе, планируешь сегодня задержаться? – Анастасия с нескрываемой любовью смотрела на сына. Как же он быстро вырос. Венец человеческого творения.
– Возможно, заеду к бабушке, проведаю. – Филипп поставил кожаный портфель возле лестницы и направился в столовую, где уже хлопотали горничные.
– Лучше бы ты девушку проведал, – вздохнула Анастасия сыну вслед. Старую графиню де Монмулан она недолюбливала. Впрочем, чувство было взаимным, старуха всегда считала брак сына мезальянсом.
– Успеется, – крикнул матери из столовой Филипп.
Анастасия бросила быстрый взгляд на огромные напольные часы – почти семь. Пришло время будить близнецов. Конечно, можно было поручить это кому-то из прислуги, но ей нравилось самой заниматься детьми. Ведь в конце концов это ради них она бросила сцену!
Подхватив подол длинного платья (Анастасия даже дома не позволяла себе расслабиться и перейти на жуткие домашние костюмы), она легко взбежала по мраморной лестнице. Легким, ласкающим движением касаясь медных перил, свернула в правый коридор. Комнаты Анри и Франсуа находились рядом. Но не успела Анастасия поднять руку, чтобы постучать к Анри, как дверь распахнулась и сын, одетый в спортивный костюм, показался на пороге.
– Привет, ма! – Он клюнул ее в щеку и, в один прыжок преодолев пространство до комнаты брата,
