style="font-size:15px;"> Кабинет закружился перед глазами, как детская карусель. Что он объявит ей в следующей фразе? Сердце билось так сильно, словно это вовсе не сердце, а кто-то просто бьет ей кулаком в грудную клетку. Мысли сменяли одна другую безумным хороводом. Как такое могло прийти на ум его милой бабушке?
Почему самой Элис не пришла мысль накраситься перед работой? Когда она сама делала коррекцию бровей? И почему ее сейчас волнует собственная внешность?
И вот оно написано – черным по белому. Элис унаследует половину виллы на озере Маджоре, если выйдет замуж за Кристиано и пробудет в статусе его жены минимум полгода.
Полгода? Полминуты – это уже чересчур!
И следующий пункт: до свадьбы они должны быть помолвлены не дольше месяца.
Что за странные временные рамки? И как жаль, что Кристиано видит ее дрожащие руки, когда она держит перед собой этот чертов документ!
Элис вспомнила незабываемый уик-энд с Кристиано на вилле его бабушки. Незабываемый – потому что тогда он впервые признался ей в любви. До этого никто, кроме мамы, не говорил ей, что любит ее. Тогда, не доверяя своим чувствам, она ничего не сказала в ответ. Она всегда считала их отношения легким флиртом – мимолетным романом, закрученным в европейской командировке. А для него все было серьезно. Она мечтала вернуться в Англию и открыть свой салон красоты, а он просил ее остаться с ним в Италии.
Остаться – значит стать женой, рожать детей. Но Элис презирала семейную жизнь. Ее мама была замужем трижды, и каждый раз с тем же результатом: ссоры, унижения, отсутствие денег. Элис почти не посвящала Кристиано в свое прошлое. Но все же рассказала ему чуть больше, чем кому-либо другому. И ей было так странно, что он все равно предложил ей выйти за него замуж. Да еще и прилюдно, в заполненном людьми ресторане. Это лишь добавило Элис волнения и окончательно закрепило в мысли, что брак – это не для нее.
Она была готова пожить с ним без штампа в паспорте, как все современные пары. Но Кристиано – типичный ретроград. Ему была нужна свадьба и жена, которая будет сидеть дома и нянчить детей. Как в семнадцатом веке!
И тогда он поставил ей ультиматум: или свадьба, или ничего.
Элис выбрала второе, вернулась в Англию и уже не рассчитывала увидеть его снова. Но вот семь лет спустя Кристиано стоял перед ней во всей своей мужской красе.
– Ты же не пойдешь на это? – спросила Элис. – По крайней мере, я так надеюсь.
То, что появилось на лице Кристиано, сложно назвать улыбкой.
– Разумеется, пойду, – ответил он. – Я не могу игнорировать последнюю волю бабушки.
Элис так сильно нахмурила брови, что и пятьдесят уколов ботекса не спасли бы ее от проявившихся морщин.
– А что, если я не согласна?
Кристиано пожал плечами:
– Ничего особенного. Кроме того, что несколько акций компании перейдут одному моему родственнику.
Элис не стала спрашивать о стоимости этих акций. Сейчас ей было интереснее, что стояло за этим беспечным пожиманием плечами. Есть
