решили на какое-то время отказаться от выступлений, у Эпстайна начались затяжные приступы депрессии. Дальше всё будет только хуже, и я всё равно ничем ему помочь не смогу.
А сейчас надо сосредоточиться на предстоящем выступлении. Жаль, что не получилось договориться насчёт Иванова-Крамского и Каширского, я с ними тоже с удовольствием отыграл бы. Ну или хотя бы в качестве зрителей их пригласил. Но первый с семьёй в отпуске на курорте где-то в Карпатах, а у второго гастрольное турне с оркестром по странам социалистического содружества.
Дорога до стадиона не преподнесла особых проблем. Фанаты перед гостиницей слишком поздно сообразили, что за автобус выезжает с внутреннего гостиничного двора, а когда до них дошло и они кинулись было следом, мы уже сворачивали на проезжую часть проспекта Маркса.
Площадь рядом со стадионом к нашему появлению была заставлена изрядным количеством автомобилей, при этом огорожена мобильными металлическими ограждениями, состоящими из секций. Подумалось, что при желании толпа в момент снесёт эту преграду, не помешало бы увеличить число сотрудников органов правопорядка. Но пока народу собралось не так много, и милиции без особого труда удавалось сдерживать отдельных особо рьяных граждан.
Мы прибыли одни из последних, после нас подъехали только Утёсов, чьи музыканты уже были переодеты и настраивали инструменты, да Зыкина. Людмилу Георгиевну сопровождала Фурцева. Об их дружбе в моё время не знал только совсем далёкий от культуры человек, да и сейчас женщины не скрывали свои тёплые отношения. Не знаю уж, что их связывало, на какой почве они сблизились, но факт был налицо.
Для относительно молодых исполнителей сильного пола, в число которых входили Магомаев, Кобзон, Хиль, моя группа и так далее, в качестве гримёрки выделили одно огромное помещение с гримировочными столиками и зеркалами. Для женской части – аналогичную комнату. Отдельных гримёрок удостоились фигуры типа Шульженко, Зыкиной, Гуляева, Утёсова и Рознера, тогда как оркестры двух последних, например, кучковались в общей зале. Здесь же тусили и аккомпаниаторы других выступающих сегодня вечером.
При этом чуть ли не половина дымила кто папиросами, кто сигаретами, но организаторы на это взирали сквозь пальцы. Так что вскоре у меня появилось желание выйти продышаться в коридор, где мимо меня тут же просеменил главный режиссёр фестиваля Иосиф Туманов.
– Только бы не было дождя, – бормотал Иосиф Михайлович. – Только бы не было дождя…
Н-да, дождь нам и в самом деле совершенно ни к чему, хотя вроде синоптики обещали ясную погоду. Стадион не был оборудован ни раздвижной, ни стационарной крышей по примеру многих спортсооружений будущего, так что современным людям приходилось стоически терпеть капризы погоды. Ну да для настоящих фанатов крутой музыки, думаю, даже ливень не помеха. Вон как споро билеты раскупаются!
Как я и предполагал, после того, как по Москве были расклеены новые афиши, к кассам стадиона выстроились километровые очереди, и всего за два часа все оставшиеся
