чинов, которую тоже нужно уметь заслужить. Но, как военный педагог, любил доходчивую краткость, да и, чего скрывать, боялся показаться занудным. И, конечно же, невдомек было заслуженному генералу, что в этой группе выпускников Генштаба окажется тот, кто станет не только самым внимательным и благодарным его собеседником, не только преданным поклонником, но и ходатаем в истории, защитником его доброго имени.
Позже Лукомский убедился, что генералы, да и большинство офицеров, подчиненных Драгомирова, с большим пиететом относятся к своему командующему и его методике подготовки и воспитания войск, полностью доверяют ему. Генерал Рузский, например, прежде всего потребовал от них, причисленных к Генштабу, изучения всех приказов командира 14-й пехотной дивизии Драгомирова, изданных со дня его назначения и до Русско-турецкой войны 1877-1878 годов, а также его приказов во время командования Киевским военным округом. По мнению Рузского, который постоянно экзаменовал офицеров по этой теме, приказы Драгомирова отлично демонстрируют, как создать хорошо спаянную и боеспособную дивизию за короткое время.
Нижние же чины чтят своего командующего, который в первом же приказе в должности начальника дивизии резко и впервые в российской армии того времени выступил против случаев рукоприкладства как со стороны офицеров, так и со стороны фельдфебелей, унтеров и дядек. Драгомиров требовал от офицеров и других командиров уважать солдата и заботиться о нем и сам неоднократно демонстрировал примеры такого отношения во время учебных походов и маневров.
Свою первую встречу с Драгомировым Александр Сергеевич Лукомский запомнил надолго. Именно тогда в нем зародилась поначалу неосознанная симпатия к этому человеку, которая со временем переросла во вполне осознанное уважение и почитание. Драгомиров не играл в Суворова, он и в самом деле был прямым, честным и справедливым, несмотря на все свои должности и регалии, простым и доступным. И когда в 1902 году старший адъютант штаба Киевского военного округа Александр Сергеевич Лукомский предложил руку и сердце Софье Михайловне Драгомировой, он, по сути, предложил себя и ее отцу в качестве не только преданного и последовательного ученика, но и сына.
Случилось это лишь на пятый год после первой встречи с Драгомировым. Хотя и Лукомский был свободен, и красавица дочь командующего округом, пользующаяся большим вниманием среди молодых людей в киевском обществе, тем не менее была не замужем. Лукомского познакомили с ней на балу у баронессы Яшвиль супруги Барятинские: обе Софьи, княгиня Софья Николаевна Барятинская и Софья Михайловна Драгомирова, приятельствовали.
Александру Сергеевичу тогда и в голову не могло прийти, что знакомство не случайно, что дочь Драгомирова им заинтересовалась. Но когда, отслужив почти год в Проскурове, он вернулся в Киев и после ряда необязательных встреч на званых обедах и ужинах ему передали приглашение в дом командующего на празднование дня рождения Софьи Михайловны, такая мысль
