из дому, чтобы отец не видел, куда-то сбегать опохмелиться, к вечеру приходил или в лом пьяный, или вообще не приходил.
В один далеко не прекрасный день я так же пришел, и у нас с отцом начался очередной крупный разговор. Короче говоря, помню только одно: я схватил топор и бросился на родителя с топором. И, наверное, случилось бы страшное, если бы они не успели закрыть дверь в свою комнату и не опрокинули шкаф так, что шкаф ее забаррикадировал. И сейчас, когда я приезжаю к родителям, на двери в их комнату до сих пор две зарубки топором. Вот такое было.
Конечно, это было уже пределом для родителей. Наутро я просыпаюсь, в дверях стоит участковый, говорит: «Собирайся, поехали». Он привозит меня в суд, и суд определяет мне два года ЛТП. А ЛТП – это практически тюрьма. Знаете ли вы, что такое ЛТП?
– Название слышала…
– Это был некий такой институт лечения, институт в широком смысле. «Лечебно-трудовой профилакторий», куда алкоголиков, таких как я, когда уже обычные меры лечения, скажем, в наркологических больницах не приводили к результатам, их просто изолировали от общества. На два года. Это практически тюремный режим, но под названием «лечение». В принципе это тот же самый ЗИЛ, но если ЗИЛ – это ты вроде на воле. Если хорошо себя ведешь, тебе даже по субботам разрешают домой съездить, но все равно ты живешь под замком и в условиях стационара. А здесь два года в тюремной зоне. На Вилюйской в Москве эта зона…
– У меня сосед по даче – алкоголик, пожилой уже. И вот он рассказывал, что, когда попадал в ЛТП, они там пили каждый день!
– Совершенно верно. Потому что за деньги там можно было купить все. Но самое страшное было другое: если больница – это все-таки больница, хотя там много всякого люда, в том числе и бывших зэков и так далее, то ЛТП – это зона, реально зона. Получилось так, что перед тем, как туда отправиться, мне нужно было обязательно пройти освидетельствование у местного нарколога, который за все эти годы меня прекрасно знал: после моих попаданий в вытрезвитель меня, конечно, быстренько поставили на учет.
– На учет куда?
– На учет в районный наркологический диспансер, тот, который до сих пор существует в каждом районе. Эта нарколог, замечательная женщина, зная прекрасно меня и мою историю, говорит: «Ты понимаешь, что для тебя это конец? Зная тебя как человека, как личность, как, можно сказать, сохранного человека… У многих алкоголиков в результате заболевания происходит распад личности, но у тебя слишком крепкая основа была, фундамент хороший был до того, как этот алкоголизм стал активно развиваться. У тебя была база хорошая, которая не дала тебе разрушиться, и когда ты не пьешь, ты становишься нормальным человеком, образованным, начитанным! ЛТП тебя погубит окончательно». И она меня пожалела, уговорила участкового не отправлять меня в ЛТП и определить на ЗИЛ. Так я оказался в очередной раз на ЗИЛе.
Пролежал я там буквально месяц или два, и вдруг приходит ко мне туда моя сотрудница…
