оказываются нередко важнее научного знания. Неслучайно говорят: гении рождаются «зрячими». Поэтому столь значимо их отношение к золотому веку.
На существовании доисторического идеального периода в жизни человечества настаивали пророки Ветхого Завета, древние китайские мудрецы Лао-цзы, Мо-цзы, Конфуций, мудрецы Ближнего и Среднего Востока аль-Фараби, Низами, Ибн Рушд, древние греческие гении Сократ, Платон, Солон и др., знаменитый поэт Древнего Рима Вергилий, более поздние философы-неоплатоники. Все они жили во времена, значительно более близкие к исходным этапам человеческого бытия на Земле. И дошедшие до них предания были в большей мере наполнены жизненным смыслом и имели больше оснований для доверия.
Сам факт, что у совершенно не связанных между собой писателей появляются сходные идеи, говорит о том, что за этим сходством скрывается нечто существенное.
К идее золотого века обращались писатели средних веков, эпохи Возрождения, Нового времени. Классик литературы всех времен и народов Сервантес создал «странствующего рыцаря», призванного вернуть идеалы золотого века в земную жизнь. «Я по воле небес родился в наш железный век, дабы воскресить в нем золотой, – провозглашает Дон Кихот, – сражаясь неустанно, доживем мы до золотого века….Мир, дружба, согласие воцарятся во всем свете».
В этой же связи показательно обращение к мотивам золотого века российского гения Ф.М. Достоевского. Его всегда интересовали древние мифы и легенды о данном периоде жизни человечества. Он видел в людях того времени нечто светлое, эталонное, позволяющее чувствовать определенный оптимизм при разгребании человеческих мерзостей родного писателю XIX века. Наконец, как бы в назидание своему времени, он изложил – на редкость образно и убедительно (поистине гениально!) – версию того, что происходило на заре человеческой истории.
В фантастическом рассказе «Сон смешного человека» писатель рисует картину счастливого и безопасного бытия «людей солнца», а затем показывает процесс трансформации их сознания и падения в жизнь, которую принято называть «цивилизованной».
Согласно сюжету рассказа, его герой оказывается на планете, внешне похожей на Землю и в то же время качественно отличной от нее. Сама атмосфера здесь по-другому влияла на внутреннее состояние человека, его настроение. Все вокруг «сияло каким-то праздником и великим, святым и достигнутым наконец торжеством». Почти физически ощущался принципиально иной характер отношений между людьми. Все определяла никогда не ослабевающая готовность каждого из них испытывать подлинную любовь к своим собратьям и постоянно ощущать ответную любовь к себе. Точно так же, на взаимной любви, строились отношения с окружающим миром, с природой, наконец, с Богом и вечностью. Это было Царство любви.
«Люди солнца» всё(!) знали и понимали без лишних слов. У них было некое иное, высшее знание (точнее – всезнание), принципиально
