себя обязанным хоть что-то предпринять, постучал по окошечку кассы рукояткой меча. Реакция последовала незамедлительно. Окошечко кассы распахнулась, оттуда выглянул кассир и сказал:
– Билетов нет!
– А почему их нет? – полюбопытствовал юный с’Пелейн.
– А их и не было никогда, – отвечал кассир.
– То есть как это не было? – удивился Эрвин.
– А вот так! Хочешь лететь – иди к дирижаблю, плати за проезд и лети.
– А зачем же вы повесили объявление, что нет билетов? – влезла в разговор Белинда, подходя поближе к Микки и беря его за руку.
– Дак если их действительно нет! – удивился кассир.
– Да, но люди-то думают, что они могут быть! – воскликнула Аманда
– Эти ваши люди надоели уже! Баранов и то легче возить! Каждый подходит и спрашивает «Нет ли билетов?» Вот я и повесил объявление, чтоб не приставали, да только без толку, все равно лезут.
– Ну а тогда зачем тогда кассир? – спросил Эрвин.
– Какой кассир? – удивился кассир.
– А разве вы не кассир? – спросил Микки.
– Сами вы кассиры! – окончательно обиделся кассир. – Я не кассир, я начальник дирижаблепорта!
– Прекрасно! – обрадовался Эрвин, – А на каком дирижабле мы можем долететь до замка Бленд?
Касс… тьфу ты! – начальник дирижаблепорта уничижительно посмотрел на наших героев, но чувство долга победило, и он нехотя сказал:
– «Гордость Ортаска». Стоимость проезда пятнадцать уедов с носа. Меченосцам скидка.
– С дирижабля? – радостно полюбопытствовала Аманда.
Когда друзья нагруженные запасами еды, поклажей, подарками Мечела, влекомые свиньями, подошли к «Гордости Ортаска», они обнаружили возле дирижабля человека, одетого в кожаные штаны, кожаную куртку и кожаный шлем. Человек этот мрачно курил трубку.
Курил трубку.
Роняя искры с пеплом и кусочками тлющего табака на землю и ветер.
– П-позвольте, – заикаясь, сказал Эрвин. – Но ведь это же дирижабль! Он же может взорваться!
– Ещё как может! – меланхолично подтвердил кожаный человек.
– А т-тогда зачем вы же курите?
– Так с самого утра не курил, аж уши опухли! – охотно объяснил кожаный человек.
– Так он же взорвётся! – вскричал Эрвин.
– Ах, вот вы о чем… – кожаный человек встал, вынул изо рта трубку и начал говорить с видом прирожденного оратора, дорвавшегося наконец до аудитории. – Видите ли, друзья! По натуре своей я, Балтазар Флай – фаталист! Если «Гордости Ортаска» суждено когда-нибудь взорваться, то она взорвётся! Так что курю я или нет, никакого значения не имеет.
Произнося эту пламенную речь, кожаный человек вовсю размахивал своей трубкой,
