в кино, а после – к Алану домой. Он осознавал, что она была первым человеком, который переступил порог его квартиры после ухода Куинн. Секс на скорую руку оказался никчемным и неуклюжим, а Белла от смущения тараторила без умолку. После того как она уснула – «Нормально, что я проведу с ней ночь, хотя точно знаю, что это просто интрижка?» – Алан пошел в гостиную. Сна не было ни в одном глазу. Прошло несколько дней с тех пор, как он заглядывал в квартиру Одри. Он раздвинул шторы на несколько сантиметров и посмотрел в сторону ее окна. Она тоже оставила шторы приоткрытыми. Девушка уснула, свернувшись калачиком, книжка лежала на полу обложкой вниз. Он и раньше видел ее спящей на диване. Ее правая рука была согнута и лежала ладонью наружу, вдоль груди, указательный палец упирался в нежную кожу под подбородком.
Алан пошел к дивану, зарылся лицом в подушку и впервые за долгие годы зарыдал.
«С Одри покончено», – сказал он себе.
Нужно очистить от нее свой мозг. И он преуспел в этом за последнее время. В значительной мере.
В субботу утром он нашел старую высохшую сигарету и вышел на улицу покурить. Поговорил с милой англичанкой – Кейт, как-то так, она не сообщила своей фамилии, – которая рассказала, что Одри пропала. Это была странная и тревожная беседа. В некоторой степени Кейт напоминала Алану Одри. Не внешне, хотя они обе отличались бледным цветом лица. Кейт – возможно, только потому, что он познакомился с ней в личном общении, – казалась более приземленной, в то время как Одри всегда была какой-то возвышенной. Коротко стриженная, с тонкими чертами лица, длинными конечностями. У нее имелась характерная особенность – создавалось впечатление, будто она никогда не двигалась, за исключением крайней необходимости, например чтобы перевернуть страницу в книге или сделать глоток чая. В этом их отличие, подумал Алан. Кейт, почти такая же красивая, как Одри, только с более круглым лицом и темными волосами, была явно не спокойна. Когда они разговаривали, она переминалась с ноги на ногу. А когда заправляла прядь волос за ухо, Алан заметил, что ее не покрытые лаком ногти изгрызены до корней.
Затем приехала полиция, и Кэрол, пожилая соседка Алана из квартиры напротив, подтвердила, что нашли тело Одри.
В тот вечер пришла брать показания представитель полиции, женщина, представившаяся офицером Карен Гибсон. Он рассказал ей правду. Он знал Одри Маршалл в лицо, но саму ее не знал.
В ту ночь Алан спал, но сон был прерывистый, разделенный короткими видениями, в которых Одри находилась с Аланом в его квартире, прикасалась к нему, говорила с ним, нашептывала ему что-то на ухо. Он проснулся перед рассветом и пошел взглянуть на квартиру Одри. Там было темно, но он мог с уверенностью сказать, что штора была отдернута. Он заметил мимолетное движение внутри и долго всматривался. Восходящее солнце окрасило небо разными цветами – от черного до оранжевого, – но внутри квартиры Одри все оставалось темным. Однако он все
