помешает нашему счастью.
Здание суда находилось в глубине небольшого скверика. К центральному входу вела широкая аллея, вдоль которой с двух сторон стояли деревянные скамейки. Я уселась на одну из них и посмотрела на часы. Было девять ноль-ноль. «Ничего, придется подождать, – подумала я. – Но мое ожидание сегодня будет приятным». Я принялась наблюдать за людьми, торопливо входившими и выходившими из здания суда. Сначала время шло незаметно, но когда я увидела, что уже десять часов, а ни Макса, ни его жены все еще нет, оно стало ползти черепашьим шагом. Не заметить их я не могла. Может, они опаздывают? Или я перепутала время заседания? То, что именно в этом суде будет рассматриваться их дело о разводе, Макс говорил мне не один раз.
Я внимательно вглядывалась в лица людей, выходящих из здания в двенадцать часов на обеденный перерыв, но знакомых в толпе так и не увидела. Ужасно хотелось есть и пить, поэтому я направилась в ближайшее бистро, где съела хот-дог и выпила стакан сока.
Я вернулась на свой наблюдательный пункт. У бедных тюльпанов начали опускаться головки, но для меня это было не важно. Я решила ждать Макса до конца рабочего дня. С каждой прошедшей минутой я начинала волноваться все больше и больше. Надежда покинула меня, когда в семнадцать ноль-ноль работники стали один за другим выходить из здания суда, торопясь по домам.
Я встала со скамейки и поплелась прочь. Возле дома напротив у подъезда сидели две старушки, оживленно обсуждавшие политические события в стране.
– Это вам, – протянула я им букет тюльпанов, выдавив из себя улыбку.
– Надо же, – услышала я за спиной голос одной из старушек. – Наверное, парень бросил.
– А она, бедняжка, беременна, – добавила другая.
Вечером я собралась с силами и встретила Макса как ни в чем не бывало.
– Как твои дела? – спросила я с улыбкой. – Состоялось заседание суда?
– Конечно, Кэт, состоялось, – вздохнул он.
– Ну и что? – Я смотрела ему прямо в глаза.
– Пока ничего хорошего.
– Твоей жены не было?
– Была. Однако она по-прежнему не дает мне развода. Слушание перенесли на август.
– Но ведь даже если одна из сторон против, развод дают через полгода, – заметила я.
Макс немного растерялся. Наверное, ему об этом было неизвестно. Но, быстро взяв себя в руки, он сказал:
– Я не знаю, Кэт, как положено, но так решила судья.
От такой откровенной лжи в моей душе назревал ураган. Я села за стол напротив Макса, чтобы видеть его глаза и выражение его лица.
– Ты лгал мне, Макс, – сказала я, четко выговаривая каждое слово.
Я увидела, как нервная дрожь тронула его скулы и он опустил глаза.
– Никакого заседания не было. Я там была. Может, ты вообще не подавал заявления на развод?
Я пыталась заглянуть ему в глаза, но он не поднимал
