изнашиваться. Конечно, любовь питает душу… Тело тоже, – при этом Тамара так вожделенно провела руками по своим формам, что Лера рассмеялась. – Не все потеряно, коль слышу такой всепонимающий смех. Но любовь оставляет и шрам на сердце, и еще кое-что… – закончила реалистичное нравоучение наставница. И с легкостью перевела назидательную часть «делового вечера» в лёгкую оживлённую беседу. Все случаи из своей и чужих жизней она весело поясняла пословицами, поговорками и народными изречениями. Их веселье уже стало проникать за столики посетителей кафе. На них, невольно расплываясь в улыбках, стали посматривать окружающие. Тамару это совсем не смущало. Кафейное сообщество она уже воспринимала как «свою» аудиторию.
– Давай, Лерик, закругляться, а то я уже Задорнова переигрываю, – улыбаясь, она приветливо кивала посетителям соседних столиков, как хорошим знакомым.
«Ну как тут забудешь… того, о ком сердечко гулко бьется. Да и сама Тамара всю поучительную беседу свела к бабнику Завьялову», – вздохнула Лера.
– Не вздыхай тяжело, это ещё не наш последний и решительный бой, – вторила её мыслям наставница.
В этот вечер Лера почувствовала ещё большую притягательность Тамарочки Петровны.
Звонок в дверь прервал утренний сон Леры. Не поняв, откуда раздаются трели, она спросонья стала шарить рукой вокруг себя.
Оставшись одна, без маминой заботы, Лера решила во всем облегчить свой быт. Начала с телефона, который из прихожей перенесла в изголовье дивана, где и обнаружила его без лишней траты времени и физических сил. Поднеся телефон к «сонному» уху, она не услышала то, что её потревожило. Трели продолжались. «Который час?»
Часы, имитирующие картину неизвестного художника, также, для устранения напряжения шейных мышц, она перевесила на стену напротив своего спального места. Стрелки показывали одиннадцать часов. «Проспала…»
Механический календарь с хитрым устройством, стоящий в поле обозрения, указывал дни недели: суббота, выходной. «Так вроде бы выходной… Кто же это…»
В некотором замешательстве, на ходу накидывая легкий халатик, Лера направилась к дверям. Заглянув в дверной глазок, она увидела прислушивающуюся Тамару. Открыв дверь и придерживая её за ручку, чтобы та не грохнулась о лестничную стенку, Лера пропустила гостью внутрь.
– А как вы узнали мой адрес? – ещё не придя в себя, спросила Лера, ужимая себя, чтобы кураторша смогла протиснуться в малогабаритный коридор.
– Мой душевный порыв открывают и не такие двери. – Осматривая видимую часть квартиры, Тамара посетовала: – Крепко спишь. Я уже подумала, что моё благородное намерение будет на корню похоронено. Чуть праздник мне не испортила.
– Какой?
– Ангела моего. То есть, День моего рождения.
– Так что же Вы, ты, мне вчера не сказала.
– Мой День рождения. Хочу – говорю, хочу – не говорю. Веди на кухню, разгружаться буду.
Вытаскивая
