календарным годом, сокрытием доходов, просроченными платежами и уголовной ответственностью – этаж принадлежал финансовому отделу.
– Вы из налоговой?
К стоящему около лифта командируемому подбежал колченогий типчик с пронырливым личиком, бегающими глазками и дохлой «серебряной» нитью, по которой, точно блохи, прыгали ополоумевшие цифры. Был он в сером костюме со смоляными нарукавниками. В маленьких, слегка влажных суетливых ручках он держал глубокие чаши. В левой покоились тонкий конверт, бонбоньерка с подарочными конфетами и золотой «Montblanc» в дорогом футляре; в правой – груда квитанций, приходно-расходных ордерков, учетная тетрадь и желтая потрепанная бумажка – заключение аудитора. Флёр с интересом посмотрел на левую чашу, которая перевешивала правую.
– Считаете, недостаточно? – испуганно спросил типчик, и конверт на левой чаше стал расти, будто на дрожжах. – Хватит? – заискивающим бархатистым тенорком поинтересовался он. Левая чаша прибила его к полу, и типчик стал напоминать сломанные весы.
– Пожалуй, – ответил командируемый, не понимая, что от него хотят. – Простите, а как мне к мадам Фактуре пройти?
– Ну, зачем вам? Зачем? – затараторил типчик. – Сразу вот так вот… Может, еще договоримся?..
– А вы, собственно, кто будете?
– С вашего позволения, Баланс, замзав, – выпрямляясь, представился тот.
– Квартальный? – пошутил Флёр.
– Что вы, что вы, – Баланс замахал чашами и чуть было снова не завалился на левый бок. – За год… Календарный я… Так, может, все-таки договоримся? – тихо и слегка неуверенно вопросил он. – Конфетки… Коньячок… Кофеек… Ну, я там не знаю, премиальные… – Баланс недвусмысленно посмотрел на левую чашу, и его глазки забегали, как цифры на сломанном калькуляторе.
– Мне кажется, вы меня не за того принимаете, – пробормотал Флёр, и его брови, точно грифельные палочки, удивленно преломились.
– Как же, как же… Костюмчик, галстук, туфельки. Налоговый вы… Кофейнем? – источая мед, предложил Баланс.
– После, – пообещал командируемый. – Мне вначале к мадам Фактуре надо.
– Ну что вы заладили, в самом деле… Сразу к заву. Может, что не так? Может, вы с ликером конфеты не любите, так я мигом. – Он стрельнул глазами, и бонбоньерка превратилась в россыпь трюфелей в конусовидных распашонках. – А хотите, могу ананасовых, грильяжа, миндальных… безе – поцелуй яичных белков и сахара, так сказать, – сострил Баланс.
– Конверт испортите, – ухмыляясь, ответил Флёр, посторонившись. Створки лифта открылись, и из него выползло крысовидное существо с папкой под мышкой, в безликой потертой хламиде – не то костюм, не то платье.
Особь была бесполой, с востреньким личиком, шныряющим алчным взглядом и кривляющимися тонкими губами. Складывалось впечатление, что по лицу провели лезвием. «Серебряная» нить особи была безвкусно
