ды подняла пёрышко с асфальта, легонько подула на него и подумала, что это —знак Ангела. Она положила пёрышко в карман, а дома осторожно опустила его в пустую круглую коробку. Так бы и забыла об этом небесном привете, но на следующий день она увидела другое пёрышко и, подобрав и его, тоже отправила в коробку.
Были дни, когда она не замечала ничего вокруг, не то что какие-то пёрышки. Но потом она находила их вновь и вновь. Иногда это было какое-нибудь всклокоченное мокрое перо, которое было неприятно взять в руки, но она поднимала и его, вздыхая на ходу: «Наверное в этот раз Ангел бился за меня. Ведь и правда, день выдался непростой…».
Как-то она вытащила пёрышко даже из ключей проволоки, протянутой по верху забора. «Это ж через какие препятствия пришлось тебе пройти, милый мой Ангел!» – сокрушалась она.
День ото дня коробка наполнялась. Она ловила слепленные водой пёрышки в море, находила их в обивке кресла, буквально выхватывала из-под колёс машины…
Иногда случалось, что она вообще не выходила из дома и работала за компьютером. Однако и здесь она видела «приветы» от Ангела: то попадалась на глаза какая-то странная фотография перьев в новой технике, то строки поэта об ангелах, пересекающих город во всех направлениях…
Иногда ей казалось, что Ангел просто играет с ней. Однажды она увидела, как в комнате, в лучике солнца, парит крохотное белое пёрышко. Откуда ему было взяться? Подушки набиты синтепоном, одеяла с овечьей шерстью, а перины так вообще остались детским воспоминанием.
Но как-то раз ей на глаза попалось чёрное перо. Дело было на пляже, светило солнце, и вроде бы ничто не предвещало беды. Однако она испугалась и прямо в пляжном платье отправилась в монастырь. Там, у входа, пришлось облачиться в оставленную монахинями чужую юбку и покрыть голову платком. Первое, что она увидела, зайдя в монастырскую лавку за свечками, было изображение Ангела на красочной картонке, которое сопровождали слова архимандрита Иоанна Крестьянкина: «Старайся жить в присутствии Ангела Хранителя – и увидишь, как дивно Он всё устроит».
Она купила эту картонку, чтобы повесить дома рядом с иконами, и всю обратную дорогу думала, что жить в присутствии Ангела – это, наверное, не просто видеть знаки, которые он посылает, не просто собирать пёрышки в коробочку. Если он рядом, он всё видит, всё чувствует, всё понимает. И наверное, всё прощает, надеясь, что завтра откроются твои глаза, и ты увидишь свои грехи, захочешь избавиться от дурных помыслов и направишь всю свою энергию на дела, угодные Богу…
Прошло несколько лет. И однажды ночью ей приснился сон. О том, что в комнате из темноты ночи появился её Ангел, она догадалась не по шелесту крыльев, не по необычному свечению – ничего такого не было – а по ощущению той всеобъемлющей Любви, которая, казалось, превратила воздух в волшебную плазму.
Ангел, вздохнув, присел на краешек кровати. Это был небольшого роста, сухонький мужчина со впалыми добрыми глазами – совсем не такой, каким она его себе представляла.
– Я знаю, я виновата перед тобой… Прости… Тебе, наверное, стыдно за меня ТАМ, наверху? – пролепетала она.
– Мне не может быть стыдно за тебя, потому что я тебя люблю, – едва заметно улыбнулся Ангел. – Да, я много плакал о тебе, потому что ты не чувствовала моего присутствия. Ты таскала меня по своим дорогам, на которых я в кровь сбивал ноги, ты оступалась, и я падал вместе с тобой, чтобы облегчить твою боль. Но теперь оглянись назад и ты увидишь тот рубеж, от которого начался твой путь в обратную сторону, путь из темноты к свету.
– Да, падая, я много поняла, это правда. Но я ещё не успела сделать ничего значительного: я не спасала детей от войны, я никого не вытащила из пламени или воды, я даже не отдала никому частичку своей крови…
– Я всё знаю, – Ангел по-отечески приобнял её за плечи. – Ты делала то, что было в твоих силах, и на что имелся промысел Божий. Для Господа нашего не важно, чего ты смогла достичь – куда важнее, как ты боролась. Да, я видел, как ты собирала мои пёрышки – это была забавная игра! Ты даже не замечала, как тем самым я лишь подправлял твои шаги в нужном направлении. Я готов был отдать тебе и свои ангельские крылья, но это было невозможно. Я просто терпеливо ждал, когда у тебя появятся свои. И вот этот час настал.
– Ты пришёл мне сказать, что я готова умереть?
– Нет. Я пришёл сказать, что ты готова стать Ангелом.
Блажь
– Во мне застряли слёзы, – Настя сжалась в комочек, примостившись на старом диване.
– Так поплачь! – ласково отозвался отец из-за стола, на котором чинил старую электроплитку. Он и правда не видел никаких причин для грусти.
– Так не плачется! – передразнила его Настя.
– Может тебя побить? – уже с улыбкой спросил отец покосившись на ремень.
– Не поможет.
