открываю глаза и встречаюсь с обеспокоенным взглядом Фары Фарот. Она пытливо рассматривает меня и с облегчением улыбается:
– Добро пожаловать домой, Ина!
Тело будто наполнено лёгкостью. Рубиновый подвес в моей руке сияет в глубине, и от этого тепло разрастается в душе.
– Что у тебя с куратором? – заговорщицки шепчет напарница.
Мысли сбиваются в кучу, я судорожно пытаюсь понять, что и когда произошло.
– С куратором?.. Сколько я была без сознания?
– Три дня. Фарейн ни на шаг от тебя не отходил и не пускал никого, даже магистра! – зачастила блондинка. – Только когда у тебя лихорадка спала, ушёл к себе и попросил меня побыть с тобой. Он какие-то травы заваривал, чтобы ты выздоровела. Ещё там, на Перекрёстке, твоё тело начало разрушаться, у тебя кожа шелушилась. В Айлисе ты бы уже умерла, но куратор тебя спас. Только не знаю, как ему это удалось.
Девушка снова пытливо уставилась на меня, но мне нечего было ей ответить. Фара разочарованно вздохнула и, взяв со стола тетрадь, углубилась в чтение своего конспекта по магической привязке, как гласила надпись на титульном листе. Интересно, что это за предмет?
Я лежала, разглядывая Оплот хранителя. Искра в его глубине билась и сияла ровным тёплым светом, гипнотизируя и заманивая в свои глубины.
Стук в дверь прервал мою медитацию, а Фара бросилась открывать.
– Как она? – раздался обеспокоенный шёпот Минара из-за двери.
– Проснулась. – Девушка отступила вглубь комнаты, открывая проход.
Я села на кровати, поправляя длинную ночную рубашку, и улыбнулась. Минар и Сайн с радостными воплями ворвались в комнату, устроив в маленьком помещении настоящий хаос, а следом за ними настороженно вошёл Сарастэль. Парни уселись на полу рядом с кроватью, в то время как Фара устроилась подле меня, обняв за плечи. Сарастэль замер у входа.
– Прости, – буркнул шэдоу от двери.
– Сарастэль, ты обещал! – заныл Минар и умоляюще уставился на шэдоу, который в ответ закатил глаза и устроился на полу возле воплощённого и молодого дракона.
– Ина, прости меня, – в тёмном взгляде совсем не было сожаления. – Я не подумал, что у берсерков поначалу сохраняются чувства и… Ты же Целитель душ! У тебя нет эмоций! Откуда у тебя чувства? Ты бы всех здесь порезала и даже не ужаснулась!
Слова разъярившегося Сарастэля впивались в душу раскалённым железом, а слёзы незаслуженной обиды брызнули из глаз.
– Какой же ты… Ты же обещал! – не выдержала Фара.
Девушка неожиданно расплакалась и выбежала из комнаты. Шэдоу бросился за ней, а Минар и Сайн, пожав плечами, остались на прежнем месте.
– Ина, – протянул воплощённый. – Ему тоже сложно: берсерк убил его семью, выжил только он.
– Её семью тоже убил берсерк, – раздался от двери полный ярости голос магистра. – Но она не обвиняет
