длинном белом переднике и с огромной поварешкой в руке, – картинка получилась забавной.
– А я пока работаю на заводе, этим летом буду поступать в институт, – сообщила о себе Маша.
– И кем ты станешь после окончания?
– О-ох, я еще не поступила! – суеверно отмахнулась Маша. – Должна стать химиком. Обожаю «химичить» и вообще всякие химические опыты и реакции.
– О, ты у нас «реакционерка».
– Ага, – хмыкнула Маша. Потом она участливо заглянула Диме в лицо: – Тебе уже лучше?
– Вроде оклемался. Мы с Серым бутылку портвейна «раздавили» по отплытию.
– Да ты пьянчужка! – шутливо воскликнула Маша.
– Что ты, я вообще не пью.
Маша охотно этому поверила, потому что если бы пил, с полбутылки портвейна его так не развезло бы. Она опять сравнила Диму со своими знакомыми заводскими ребятами, для которых норма – бутылка водки.
– Сергей нас ищет наверное, – предположил Дима.
– Он твой друг?
– Да, мы дружим еще с детского сада. Учились в одном классе, живем рядом. И в армии в одно время служили – правда, в разных частях.
Вот стихла музыка, доносившаяся с верхней палубы: закончились танцы. Отдыхающие расходились по каютам. Притушили свет в коридоре, в закутке стало совсем темно. Поднялась и ушла соседняя парочка. Вдруг Маша обнаружила свою ладонь в Диминой, и подумала, что это ей приятно. Потом Дима осторожно привлек Машу к себе и ткнулся мягкими губами в ее бархатистую щеку. С той же легкостью, которая сопутствовала весь вечер этому знакомству, Маша откликнулась на Димину ласку и придвинулась ближе. Дима уже смелее обнял ее и нашел губами ее губы…
Больше Маша и Дима не разговаривали: они целовались.
Пресытившись поцелуями и отлипнув друг от друга, они еще некоторое время сидели в темноте. Оба решили, что, пожалуй, для первого вечера программа исчерпана.
Маша считала, что кое-какая школа поцелуев у нее пройдена. Но этой школы оказалось недостаточно, чтобы разбираться во всех поцелуйных тонкостях. И то, что она сидела сейчас с мокрым лицом от кончика носа до подбородка, Маша считала издержками любовных утех.
– Как тихо вокруг, – сказала она, прислушиваясь. – Интересно, который час?
Дима понял вопрос как сигнал «пора расходиться». Он попытался рассмотреть циферблат наручных часов в темноте, но безрезультатно. Поднялся, вышел в освещенный коридор. Воспользовавшись его уходом, Маша быстро отерла ладонью мокрое лицо.
– Начало второго! – удивился Дима.
Маша тоже поднялась, щурясь от яркого света как после долгого сна. Дима проводил Машу до ее каюты.
– До завтра!
В каюте была темень, девочки спали. Маша стала шарить в сумке, ища мыльницу и зубную щетку.
– Ты
