с Никитой, Катя успела еще подумать и о том, что с некоторых пор большинство участковых Подмосковья, а также весь прочий младший и средний оперативный состав посетило странное поветрие: все эти профи начали появляться на службе со скромными серебряными печаточками на безымянных пальцах. Кате было крайне любопытно, но, как она ни доискивалась, вычислить истоки этой повальной моды ей так и не удалось.
– Ух и жарко, Катерина Сергевна… Катя… привет, – Колосов выпалил все эти нескладушки единым духом. – Думал, изжарюсь заживо, а ты… ты давно здесь?
– С половины одиннадцатого, мы автобус только закончили осматривать. В Красноглинск все никак не доедем. Этих-то ведь уже задержали. – Катя, хотя она и была рада видеть Колосова, напустила на себя деловой вид.
– А, этих… Ладно, – Колосов махнул рукой. Ясное дело: авторазбойники – не его клиентура. Ими в розыске занимается специальный автотранспортный отдел, начальник и половина личного состава которого пеклись на солнце с самого утра, изыскивая и закрепляя на месте происшествия возможные доказательства по делу. Колосов же к случившемуся с челноками, увы, равнодушен, а к славе коллег – ревнив. Как же, у транспортников красивое и громкое задержание дерзкой банды (тут Кате внезапно пришло на ум, что черная «девятка» бандитов как две капли, вероятно, похожа на колосовское приобретение), а у начальника отдела убийств повис на шее новый жернов, как выражаются в розыске, жмурик, о котором…
– Он с автобуса, что ли? Дежурный из Красноглинска звонил – я не въехал поначалу, сообщили только… – но тут Колосов запнулся. И Катя поняла: дежурный сказал ему по телефону что-то такое, о чем намеренно умолчали в разговоре с ней. Нечто такое об этом трупе, что заставило Колосова, даже малость «не въехавши в ситуацию», все разом бросить и помчаться сломя голову из Видного по раскаленной, забитой транспортом дороге сюда, на сорок седьмой километр.
Однако, поразмыслив, Катя решила не торопиться и, придав себе крайне степенный и загадочный вид очевидца (как-никак она оказалась тут раньше этого самоуверенного профи), начала обстоятельно рассказывать Колосову о предшествующих страшной находке событиях.
Никита (и это тоже было на него не похоже) на этот раз не спешил на место происшествия: он стоял, терпеливо слушая Катины сбивчивые: «а потом мне сказали… вещи… анаша в сумках… а потом челноки…»
– Так, ладно. Пропавший, сбежавший, сгинувший, канувший… пассажир… Ким? Так его сосед называл, говоришь, Катерина Сергевна? Корейское имя. Кореец, значит… Говорят, они собак на свадьбах едят, тех, что с синими языками, – чау-чау. – Колосов внезапно вскинул на Катю быстрый взор и тут же опустил глаза, а окончание этой нелогичной тирады вообще оказалось неожиданным: – Ты туда не ходи. Лучше посиди со своими телевизионщиками в холодке. Нечего тебе там смотреть.
И по тому, как он это произнес, Катя поняла: дело очень серьезное. Более того – дрянь дело. И легкомыслие тут уже не
