прежде не называл меня чудовищной – разве что когда я поливала кетчупом тако[1]. А что еще делать, если просто так невкусно?
– Морои и дампиры не злобные создания, – сказала я. – Не такие, как стригои.
– Это правда, – признала она. – Стригои более злобные.
– Нет, я не то имела в…
Нам принесли еду, и жареный цыпленок почти загасил во мне возмущение от того, что нас равняют со стригоями. По крайней мере, он дал мне отсрочку от немедленного ответа на ее заявления, и я впилась зубами в хрустящую золотистую корочку. Сидни заказала чизбургер с картошкой фри и принялась изящно «клевать» свою еду.
Покончив с ногой цыпленка, я наконец снова обрела способность спорить.
– Мы вообще не похожи на стригоев. Морои не убивают. У вас нет оснований бояться нас.
Я вовсе не испытывала сильного желания втираться в доверие к людям, как и все мы, – учитывая их агрессивность и склонность экспериментировать с тем, чего не понимают.
– Любой человек, которому известно о вас, неизбежно узнает и о стригоях, – ответила она, не столько поглощая свою картошку, сколько играя с ней.
– Знание о стригоях может помочь людям защитить себя.
Какого черта я разыгрываю тут адвоката дьявола?
Она перестала вертеть в руках ломтик картошки и уронила его на тарелку.
– Возможно. Однако мысль о бессмертии может оказаться чрезвычайно искушающей для множества людей – даже ценой того, чтобы в обмен на него превратиться в исчадие ада. Ты удивишься, сколько людей именно так реагируют, когда узнают о вампирах. Бессмертие – огромный соблазн, несмотря на зло, которым оно сопровождается. Многие люди, узнав о стригоях, захотят служить им в надежде на то, что в конечном счете их обратят.
– Это безумие…
Я оборвала себя. В этом году мы обнаружили доказательства того, что люди помогают стригоям. Стригои не выносят прикосновения к серебряным колам, а людям хоть бы что, и некоторые из них с помощью таких колов разрушали моройские защитные кольца. Неужели потому, что этим людям было обещано бессмертие?
– Вот почему, – заговорила Сидни, – с нашей стороны разумнее сделать так, чтобы никто не знал о вас. Вас не существует – всех вас, – и с этим ничего не поделаешь. Вы делаете свое дело, уничтожая стригоев, а мы свое – и при этом спасаем все остальное человечество.
Обгладывая крыло цыпленка, я старалась не вникать в то, что подразумевалось под словами о спасении человечества от таких, как, к примеру, я. В некотором роде ее слова имели смысл. Появляться во внешнем мире и всегда оставаться незамеченными – это практически для нас неосуществимо. И да, вынуждена признать – кто-то должен избавляться от тел стригоев. Люди, работающие с мороями, – идеальный выбор для таких дел. Они могут свободно перемещаться по миру, в особенности если имеют контакты и связи, на которые она намекала.
Я перестала жевать, вспомнив, о чем думала по дороге сюда. Заставила себя проглотить и сделала
Тако – мексиканский пирожок из кукурузной лепешки со сложной начинкой.
