без охраны. Пес, конечно, не вооруженный ружьем страж, но он хотя бы может поднять лай, почуяв опасность. Очевидно, я пришел на ночлег к очень беспечным хозяевам, а может, собак просто отпустили погулять, всякое может быть. Я немного успокоился, заметив за торцом здания грядки с луком, огурцами, редькой, пучками редиски и морковки. Огород не может быть таким ухоженным и хорошо прополотым сам по себе, значит, в таверне живут работники. Я ступил на крыльцо. Дверь, распахнутая настежь, как будто, манила меня войти. Плетни розового вьюнка, оплетавшего окно первого этажа, были частично содраны и беспощадно втоптаны в землю. Боярышник, разросшийся у задней стенки, обрубили под корень, а ветки жестоко разломали и раскидали по двору. Странное место, подумал я, переступая порог, срубленные деревья, втоптанные в землю цветы, незапертая дверь, все это наводит на плохие мысли.
– Эй, – негромко позвал я, и по тишине прокатилось эхо. Столики для посетителей не были придвинуты к стенам, а стояли в беспорядке, будто по первому этажу пронесся тайфун. Черенки от разбитой посуды устилали пол, занавески сорваны с окон. Проходя мимо одного стола, я заметил, что вся деревянная столешница исцарапана, будто чьи-то острые когти долгое время полосовали ее. Рискуя напороться на осколки стекла, я прикоснулся пальцами к глубоким царапинам, убрал салфетку и заметил среди порезов надпись, выцарапанную на столешнице. Чье-то имя.
– Убирайся, постоялец! – вдруг произнес кто-то за моей спиной. Довольно грубое приветствие, я резко обернулся, но никого не заметил. Пальцы непроизвольно сжали эфес шпаги. Придорожная таверна вполне могла подвергнуться нападению разбойничьей шайки, но где же тогда трупы, где пули, застрявшие в стенах, окровавленные тряпки и ножи, почему грабители не унесли медную утварь и несколько безделушек, валявшихся на полу?
Я переступил через оленьи рога, очевидно, сорванные со стены и теперь лежавшие на первой ступеньке лестницы. По гвоздю, вбитому в стену, можно было установить, где они недавно висели. Шляпка гвоздя была сорвана, а сам стержень заржавел от обагрившей его крови. А, может, мне просто почудилось, что бурые пятна на железе это кровь. Светильники тоже были сброшены со стен, стеклянные колпаки разбиты, ковровая дорожка местами прожжена. Какой беспорядок. Я хорошо знал здешние края и мог предположить, что местные жители отправились охотиться за волком, среди суеверных простолюдинов были часты легенды об оборотнях, но, заметив ружья, также небрежно сваленные в общую кучу, я отверг догадку об охоте. Крестьяне бы никогда не пошли охотиться на волка с одним ножом, как это когда-то сделал я.
За окнами сгущались сумерки. Мой конь храпел и тревожно бил о землю копытами внизу. Надо отвести его в стойло, а самому заночевать в одной из пустующих комнат. Другого выбора нет. Не стану же я блуждать ночью мимо болот, чащоб и встречных погостов. Лучше провести ночь в пустом здании, чем на каком-нибудь кладбище, недалеко от голодных волков.
Двери
