и слишком крепко спозналась с высшими существами, чтобы теперь ее члены могли считать себя просто людьми.
Сетий рассматривал ее при свете свечей. На миг ей показалось, что он сам изумлен тем, что видит. Шесть его мраморных собратьев обнимали ее сзади, глади обнаженные руки, плечи, шею. Холодные белые пальцы скользили по ней, как могильные черви. Мраморные крылья шуршали над ее головой, и от их шелеста можно было сойти с ума. А Сетий смотрел на нее так холодно и внимательно. Казалось, что он видит ее душу.
– Мы любим тебя, – шептали другие. Она не могла выделить из общего хора отдельные голоса. Но она знала всех ангелов по именам. Вернее, она знала те имена, которыми они стали называть себя уже здесь на земле. Их настоящее имя и шипящий ангельский язык был ей неведом. Сейчас, оказавшись в их кругу, вместо страха и неприязни она вдруг начала ощущать умиротворение. Мраморные объятия оказались такими приятными. Больно становилось лишь при мысли о том, что до нее они также обнимали и целовали других. Слишком многих. Всех, начиная от самых первых поколений их проклятой семьи. Ангелы любили их всех. Всех ласкали. Всем давали в подарок какой-то особый талант. Всем признавались в любви. И всех подводили.
При мысли об этом Ноэль вздрогнула. Любовь ангелов это первым делом предательство. Она должна не забывать об этом. Ведь члены ее семьи давно научены горьким опытом. Но разве при взгляде на живое и довольно сексуальное изваяние можно хоть о чем-то не забыть. Мраморные белые одеяния в складках чем-то напоминали рясу или бесформенную хламиду. В таких одеждах никого не соблазнишь. И в то же время от них веяло не только странным изяществом, но и почти ощутимыми волнами эротизма. Красивые ангельские головы были совершенны. Крылья занимали почти все пространство. На миг ей показалось, что мраморная краска с них сошла, и она видит существа, спустившиеся с небес.
– Мы знаем, чего ты хочешь, – шептали они, передавая Ноэль из одних объятий в другие. Она растворялась в мраморных руках, то в первых, то во вторых, то в третьих… и снова по кругу. Каждый спешил обнять ее нежнее другого и долго ласкать, оставляя на живой коже следы могильного холода. Эти ласки напоминали танец. Ноэль ощущала себя танцующей в круге мраморных скульптур. И они танцевали вместе с ней. Странно, но ей было все равно, что они находятся в гробнице, что рядом саркофаги, могильные черви и разлагающиеся под пластами земли трупы ее предков. Ей было все равно, что ее новые возлюбленные только что сошли с могил. Она чувствовала себя опьяненной.
Где-то звенело золото, казалось, в недрах самой земли. Звуки были притягательными и манящими. Но голоса ангелов оказались еще слаще. Они обещали больше, чем может дать золото, и пьянили сильнее, чем даже колдовское вино.
– Твое сокровенное желание давно нам известно, – нашептывал кто-то, а Ноэль лишь смеялась, вертясь в объятиях ангелов. Хотя нужно было, наверное, уже тогда различить оттенок яда в сладком голосе.
– Твое
