подробности заказа, большинство уважающих себя консьерж сервисов найдут предлог отказать. Но такое удовольствие не входило в правила их службы, недавно появившейся на рынке. Они отвоевывали место под солнцем и кусочек сладкого пирога, брались за все, вплоть до поиска подснежников зимой и звезд с неба.
Стоит директору узнать о невежливом обслуживании клиентов, Ольгу не спасла бы протекция подруги, устроившей ее в компанию «Мир у ваших ног» с босыми пятками на логотипе и девизом « Топчите – не перетопчите».
Потому, стиснув зубы, Оля записывала все пожелания. В голове пока не складывались варианты, какие зарубежные агентства задействовать, где заказать тринадцать комплектов черного атласа для постелей, несметное количество витых свечей и курильниц с определенным набором благовоний, на каких помойках искать сломанных одноглазых и безногих кукол. Мало того, каким образом организовать бал-маскарад с финальным жертвоприношением.
Слово «жертвоприношение» заставило ее вздрогнуть и оторваться от бланка заказа. Гнилью воняло все сильнее. Может мышка за компьютерным столиком сдохла? Неужели кроме нее никто не ощущает запах?
Оля подняла глаза на погрузившегося в запредельные фантазии жениха. Тщедушный мужичок, умудрившийся дожить до сорока с хвостиком и полностью лишиться ума, отвлекся и словно бы прочел Олины мысли.
– Чем так вкусно у вас пахнет? Прямо слюнки текут.
Не дождавшись ответа, продолжил:
– Итак, символическое жертвоприношение! Мы следуем нелепым и навязанным правилам. Насильно навязанным, что прискорбно. Эти правила заглушают наши душевные порывы. Лишь омытое кровью младенца перевернутое распятие избавит людей от власти Света. Но нет! Всевозможные запреты, нелепые препоны. Монополия церкви. А у нас своя церковь, Ла Вея.
Так они сатанисты, свят-свят. Только их не хватало.
– Итак, жертвоприношение будет символическим? – сохраняя выдержку, уточнила Ольга. Она старалась не смотреть в глаза безумцу, во избежание подхватить от него смертельный вирус.
– Зачем по сто раз повторять? Именно – символическим. Словно на масленицу сожжем деревянную куклу, – раздался шелестящий голос, похожий на трещотку гремучей змеи.
Ольга вздрогнула и повернулась к подавшей признаки жизни мисс Адамс. Неопределенного возраста женщина, легко дать и двадцать пять и сорок, с очень бледной кожей и волосами цвета вороного крыла, собранными в скромный пучок, нетерпеливо потянулась. Муркнула по-кошачьи томно и выпустила из подушек пальцев алые ногти, с треском продырявившие перчатки. Пробежав коготками по поверхности журнального столика, она подмигнула – видишь, как умею! Словно у хищной птицы мутная пленка упала с ее глаз, приоткрыла карюю радужку, глаза стрельнули прицельно и вновь подернулись скукой. Кроваво-красные губы мисс Адамс тоже ожили..
– Вольдемар, мон шер. Нам пора. Девушка все поняла, все законспектировала. Сегодня она ничего не забудет.
Вольдемар вопросительно
