увидел лишь слегка колеблющуюся, студенистую массу. Внешне вроде бы безобидную. Но мутант, отпрянув, с ужасом на физиономии попятился назад. Потому что узнал самое загадочное и жуткое чудовище постъядерной Зоны Москвы.
Чудовище, называемое Полем Смерти. Или, на образном языке каликов, сказывающих у костров бесконечные былины, Полем, где живет Смерть.
Глава первая
ВЗЯТЬ ЖИВЬЕМ
Ключ в замке со скрежетом провернулся, а затем с противным скрипом распахнулась дверь. Алена, дремавшая на топчане, на звуки почти не отреагировала, раздраженно подумав: «Что у них, масла нет на смазку? Маркитанты, называется». Но глаза все-таки приоткрыла, ожидая появления работницы с пайкой – время явно перевалило за полдень, а до сих пор даже завтрака не принесли.
Понятно, что на нее маркитантам наплевать, запросто могли позабыть об арестантке в суете торгашеских буден. Но в чем она все же провинилась? Если подозреваете в преступлении, так предъявите обвинение. А голодом-то зачем морить, жлобы?
Однако на пороге стояла не работница с котелком, а ключница Марфа, перекрывая своей пышной персоной едва ли не весь дверной проем. Стояла, опираясь на костыль и тяжело дыша. Устала, видимо, хромать, пока добралась от каптерки. Или сильно торопилась?
– Привет, Марфа, – сказала Алена. – Я смотрю, ты уже ходишь?
– Хожу, – отрывисто отозвалась ключница. И, перешагнув порог, рывком затворила дверь. – При таких паршивых делах некогда рассиживать. Не болела бы нога, вприпрыжку бы уже бегала, как наскипидаренная.
Ногу Марфа повредила три дня назад, когда поскользнулась и упала на лестнице. Алена ей, собственно, и вправила вывих, а потом наложила мазь и помогла сделать тугую повязку. И с того времени ключницу не видела, потому что та отлеживалась в каптерке, а вот чужачку-лесовичку (Алену то есть) глава клана маркитантов Гермес тем же вечером велел посадить под замок. Хорошо еще, что не в каземат определил, а в обычный чулан около кухни.
Значит, подумала тогда Алена, особой вины за ней нет. Наверное, просто решили изолировать. Но вот почему и зачем, она так и не выяснила. Потому что разговаривала с того момента лишь с работницей, которая приносила еду и ничего не знала. Или делала вид, что не знает.
На следующий после ареста день Алена именно от работницы и услышала страшную весть о гибели Тима в гладиаторской схватке на арене[1]. Мол, убил Спартака (так большинство народа в общине маркитантов называло Тима) какой-то ворм, выставленный на поединок шамами. Так что, девка, забудь про своего дружка – не поможет он теперь тебе.
Так сказала работница. После чего Алена впала в прострацию. Не плакала – давно отучилась, еще в детстве усвоив, что слезами горю не поможешь. Просто лежала молча на топчане с закрытыми глазами и лишь иногда, когда становилось совсем невмоготу, тихонько поскуливала. Даже думать было тяжело и неохота. И больно. Догадывалась – вместе
Предыдущие приключения Алены и Тима (Тимура) описаны в романах К. Кривчикова «Волоколамское шоссе», «Спартак», «Планерная».
