прохладно. Мы встречали группы солдат, которые рыли окопы или зарывали в землю зенитки против танков. Солдаты тоже нас подкармливали кашей, если была рядом полевая кухня. А мы все, кто остался, помогали им рыть окопы и траншеи.
В какой-то день нам говорят: “Всё, собирайтесь, завтра плывем в Москву”. – “Как плывем, на чем?” – “На барже”. Мы заорали: “Ура! Плывем!!!” Встали затемно, сели на грузовики и поехали. Но по дороге что-то сломалось, долго чинили. Рядом было сельпо, во дворе ящики ситро и лимонада. Облились до одури, пока чинились.
Наконец приехали на канал Москва – Волга. Выходим на высокий берег над пристанью и видим внизу черный дым. Сбегаем вниз, навстречу какие-то тетки, кричат: “Детки дорогие, вы в рубашках родились – вашу баржу только что разбомбили!” (Да, мы следили за небом, видели “юнкерсы”.) Выходит, наша поломка и ситро спасли нам жизнь! Вот чудо! В этот момент я впервые подумал, что есть какая-то Судьба, что не все так плохо, что мне что-то еще суждено. В общем, привезли нас в Москву на телегах с ранеными. Шел пешком от Сокола вместе с Кимой, Москву было не узнать: все окна заклеены полосками, на улицах везде рядами стояли ежи, укрепления из мешков, кое-где за ними видно зенитки.
Один в городе
Пришел домой, ключ от комнаты нашел – а бабушки нет. Она оставила записку, что ее “эвакуировала” тетя Женя в деревню Гремячево до конца сентября. В квартире живут все новые люди, какие-то молодые тетки. Они мне обрадовались, когда я сказал, что здесь тоже живу. “Вот, хоть один мужчина завелся!” Это были мобилизованные из деревни девушки, они работали в военных не то столовых, не то госпиталях. А соседи по квартире все удрали, никого не осталось, некоторые комнаты были даже опечатаны.
Помню свои ощущения в тот момент: сначала стало очень страшно – совсем один, но быстро сообразил, что ведь это полная свобода. Делай что хочешь! Мне такое состояние очень понравилось за время скитаний по холмам Яхромы. Голод ведь не самое страшное – зато можно всюду ходить, смотреть. После затворничества в нашем каменном дворе-колодце под бабушкиным присмотром, когда тебе постоянно что-то кричат, какое счастье остаться одному, как взрослый! “Новые тети” чем-то накормили, напоили чаем. На кухне газ не работал, стояли примусы, керосинки, ведра с водой. Когда-то здесь у каждой хозяйки был свой столик под своей белой скатертью, было чистенько и красиво. А теперь воняло керосином.
Во дворе оказалось таких как я, ребят без присмотра, еще несколько. Правда, я был самый младший. Первый вопрос, помню, был: “Ты где будешь: в бомбоубежище или на крыше?” – “А зачем на крыше, чего там делать?” – “Дурак, там так интересно, когда тревога! Мы всегда на крыше!”
И в эту же первую ночь, когда завыли сирены, мы по черному ходу выбрались на чердак, а оттуда через окно – на крышу. Впечатление действительно было прекрасное и страшное одновременно. По небу в темноте метались лучи прожекторов, ловя немецкие самолеты. Грохотали зенитки, осколки
