на участок обитания этого деграданта вторгся чужак, и он вызывает его на бой.
В тот же момент раздался треск ветвей и сверху на свистуна обрушился второй деградант – прыгнул с нависающего над поляной сука. Съемка на несколько секунд перешла в замедленный режим, деградант номер два эффектно поплыл в воздухе – оскалив зубы, расставив мускулистые руки и полусогнув мощные ноги. Он врезался во врага пятками, сшиб его на землю, и тут же оказался на нем верхом, вцепившись пальцами в горло. Казалось, он задушит противника сразу же, но не тут-то было. Поверженный дикарь сложился пополам, ударил врага коленями в спину, выскользнул из захвата и побежал прочь. Далеко, впрочем, не ушел – вскарабкался на дерево со звериной ловкостью, оттолкнулся, сделал сальто в воздухе и приземлился точно на соперника, впечатав его в землю.
Это напомнило Выдре американский рестлинг, когда борцы картинно прыгают друг на друга с углов ринга. И в тоже время это было противоположностью рестлингу – здесь отсутствовала фальшь, наигранность кичевого спектакля. Все тут было всерьез, яростно, насмерть. И конечно, потрясала скорость – почти все время кадры замедлялись, чтобы зритель мог хоть что-то различить в катающемся по земле окровавленном клубке тел, бьющих ног, сплетенных рук, зубов, впивающихся в кожу и рвущих ее с остервенением. Пожалуй, такой деградант уделал бы любого профессионального громилу-рестлера меньше, чем за минуту – перекусил бы ему сонную артерию, и дело с концом.
«А я победил бы такую тварь?» – подумал Выдра, и понял, что не знает ответа. Всю жизнь он тренировался для того, чтобы драться с людьми, но схватку человека с деградантом нельзя было отнести к обычному единоборству – так же, как нельзя отнести к стандарту поединок человека со львом или медведем. Два сражающихся почти-человека действительно были не людьми, а хищными животными. Люди не могли так драться – даже самые дикие и нецивилизованные.
Битва деградантов длилась меньше трех минут. Второй из них – тот, кто вторгся на чужую территорию, казалось, почти уже одержал победу. Он подтащил обессиленного противника к дереву, схватил его за волосы и начал колотить затылком о дерево, намереваясь размозжить череп. Однако первый свистун, вроде бы уже потерявший сознание, вдруг ожил, вытянул руки и вонзил когтистые пальцы в глазные яблоки врага. Тот с пронзительным свистом попытался отпрянуть, но поздно – первый деградант повалил его на землю и приник к его жилистой шее. Брызнула кровь, свист сменился хрипом, дикарь в последний раз дернул ногами и затих. Победитель оторвался от жертвы, повернул лицо, уставился прямо в камеру и оскалился.
Выдра вздрогнул. В глазах деграданта не было ничего человеческого – желтые буркалы с узкими вертикальными зрачками могли принадлежать скорее рептилии, чем млекопитающему. И зубы, эти окровавленные зубы… Они явно говорили о том, что их владелец – не Гомо Сапиенс. Длинные клыки, острые резцы, ярко-красные бугристые десны… Свистун, казавшийся со спины обычным
