полюбоваться красочным зрелищем. Ларсен представился: в прошлом учитель, теперь один из здешних старожилов. Мы не против встретиться сегодня вечером с его друзьями дома у него, за городом в Фаутауа?
Мы пришли и познакомились с Калле Свенссоном из Швеции и Чарли Хэллигеном из Англии. Сидя на самодельных скамейках за столом на террасе Ларсена, мы угощались пивом при свете керосиновой лампы, который озарял ближайшие растения тропического сада.
– Ну и как вам нравится Таити? – прозвучал первый вопрос.
– Природа нравится. Мы даже не представляли себе, что может быть такая красота.
– Одной красотой не проживешь. Кстати, в Швеции тоже красиво, – заметил Свенссон, вылавливая из кружки большого мотылька.
– Не так, как здесь, – возразил я, указывая кивком на огромные банановые листья, которые поглаживали темное звездное небо.
Луна освещала тяжелые зеленые гроздья. Теплый воздух был напоен густыми запахами. Плодородие. Цветение. Красота.
– Конечно, после стольких лет разлуки вам все на родине представляется краше, чем есть на самом деле, – продолжал я. – Вы уже не воспринимаете здешнюю сказочную природу. А мы только что расстались с туманами бесснежной зимы, можем сравнить свежие впечатления.
Мы с Лив принялись перечислять повседневные проблемы нашей родины. И до чего же все великолепно здесь, на Таити! Нам хотелось, чтобы они по-настоящему осознали, как им хорошо тут, в островном раю, о котором мечтает весь мир.
Но плечистый Свенссон стоял на своем. Его тянуло домой. Домой в Швецию, вместе с женой-таитянкой и детьми. Пока они еще не испорчены местной безнравственностью. Напрасно мы пытались разрушить его иллюзии.
– Вы здесь новичок, – добавил он. – Погодите с месяц, сами увидите. Вы ослеплены, как все новички. Таити – потерянный рай.
Хэллиген опустошил свою кружку. У маленького, тихого, немногословного англичанина тоже наболело.
– Рай обретает тот, – спокойно произнес он, – кто возвращается на родину.
Он уже двадцать лет жил на Таити.
– А вы откуда родом? – удивился я.
Хэллиген родился в Лондоне. В Лондоне!
– Вот-вот, – восторженно подхватил Ларсен. – Вы только подумайте – в Норвегии растет крыжовник.
Крыжовник? Я опешил. Он серьезно? Толкует о крыжовнике здесь, где деревья гнутся от тропических плодов. Я показал на его одичалый сад. На каждом дереве, на каждом кустике – экзотические фрукты или цветы. Вон лимонное дерево, а совсем рядом с моим локтем свет лампы озарял красные кофейные ягоды.
– Куда им до крыжовника. Только подумать: стоишь в саду и не сходя с места ешь крыжовник до отвала!
Бывший учитель из Мосса сдвинул
