вытер пальцы о салфетку и тоже поднял бокал.
– Первый тост за твой день рождения, спасибо, что пригласила. Оставайся такой же молодой и счастливой целую вечность!
Она пригубила и поставила бокал на стол.
– Так ты назначил мой день рождения? Спасибо, Витя, у меня никогда не было дня рождения.
– А почему Витя, а не Ирридар? – Я смотрел на нее, она на меня. – В последнее время я чувствую раздвоение. То я Глухов, то я Аббаи, – сказал я задумчиво. – Странное состояние, словно нас двое. Тебе кто больше нравится?
– Ты, Викто́р, один. Вот кто сейчас сидит передо мной? – Она, не переставая улыбаться, смотрела на меня.
Я пожал плечами.
– Не знаю, я запутался. Я вообще не понимаю, где я, этот парк, этот дом и этот слуга. – Я посмотрел на стоящего столбом орка и отвел глаза.
– Ты – это дух Викто́ра Глухова. Все, что ты видишь вокруг, – это твое сознание. В нем ты можешь творить все, что захочешь. Ограничиваясь только своим воображением и количеством энергии. И вас не двое: ты один на два сознания. Сознание Ирридара было отсканировано, оцифровано и внедрено в тебя. Сам Ирридар ушел за грань. Твое ощущение раздвоения временное. Просто когда нужно принимать решение, первым включается сознание нехейца. Оно более молодое, подвижное, не ограниченное негативным опытом. Кроме того, парень был способен мыслить быстро и видеть глубоко, тебе на это нужно время, вернее, твоему сознанию. У вас на Земле есть игра в шахматы, вот ты плохой игрок, если честно, а нехеец смог бы стать гроссмейстером. Это его сознание реагирует мгновенно и заставляет тебя поступить именно так, как нужно.
– Выходит, я живу, пользуюсь чужими мозгами и чужим сознанием. Словно паразит. – Я помрачнел от услышанного. Сам я тупой старый пенек и, если бы не Ирридар, давно бы загнулся в этом мире. В общем, я это не я, а бутерброд из двух сознаний. Такой вот двоедушный монстр.
Девушка поняла мои терзания.
– Ты не прав, Викто́р. В твоем теле ты один, там есть твое сознание и память мальчика, но воля только твоя. И только ты принимаешь решение. Твоя раздвоенность от боязни признать память Ирридара своей. Ты выставил барьер между сознанием юноши и собой. Отсюда и растут твои проблемы. Когда ты смиришься с тем, что его сознание – это часть твоего сознания, все пройдет.
– А как это сделать?
– Время, Викто́р, на все нужно время.
Мы сидели и непринужденно обсуждали наши дела, я заметил, что такая форма общения мне нравится больше, чем когда я задаю ей вопросы наяву.
– Давай поговорим об Эрне, – предложила она. – Ты правильно заметил, что ее преданность под сомнением. Кроме того, я видела, что она не лжет, говоря про дружбу с Аре-илом. У нее нет к нему любовных чувств. Значит, тут замешан кто-то другой. Подумай, зачем понадобилось подбираться к тебе так открыто?
Я задумался.
– Ты хочешь сказать, что ее выставляют на всеобщее обозрение для отвода глаз, чтобы я сосредоточил
