они говорили глупости, а из-за того, что беседа всегда вращалась кругами, пока он не забывал, откуда она началась. Возможно, женщина-ситха говорила правду, и ей действительно хотелось изучать поведение смертных. Герцог не верил ее словам. «Неужели Саймон и Мириамель не понимают, как нам будет трудно и тревожно жить с такими странными существами, как фейри? Я думаю, мы скорее могли бы сдружиться с птицами небесными. Ситхи слишком отличаются от нас. Они вряд ли снизойдут до честных объяснений».
– Прошу, не путайте меня фразами с раздвоенным смыслом, госпожа Аямину, – сказал он учтивым тоном. – Конечно, обучение имеет ценность, но таково и сражение ради собственной обороны.
– Хикеда’я возвращаются к себе домой.
Голос женщины был мягким, как будто она лишь предлагала другой вариант объяснения. Герцог с трудом сдерживал гнев.
– Да, после грабежей и убийств по всему северу. И в Эркинланде тоже! После попытки уничтожить королевства смертных и усадить на верховный трон мертвого владыку.
Неужели она потешалась над ним? Герцог не был уверен.
– Значит, вы будете наказывать их за подобные действия, поступая точно так же, как они? – спросила Аямину. – Кровь за кровь?
Изгримнур покачал головой:
– Саймон и Мириамель, новые король и королева в Хейхолте, приказали мне убедиться, что отступление норнов не приведет к дальнейшему разорению наших земель. Без помощи вашего народа я не смогу принудить норнов к хорошему поведению. Мне придется уничтожить их расу. Я все больше и больше склоняюсь к этому.
– Вы еще удивляетесь, что мой народ не хочет оказывать помощь?
– С тех пор, как меня попросили проводить с вами время, леди Аямину, я больше ничему не удивляюсь.
Несмотря на все усилия, герцог начинал терять контроль.
– Какие бы зверства ни совершали ваши норнские сородичи, вы считаете, они не заслуживают наказания.
– Нет, это неправда. Дело в том, что я знаю их лучше. Хикеда’я сами омрачают будущее и уже наказывают себя – причем жестче, чем вы можете понять.
– Достаточно!
Изгримнур раздраженно поднялся на ноги.
– Там, откуда я родом, убийцам не позволяют выбирать приговор.
Оставив Аямину вырезать дорожный посох, он направился к большому костру, где ярл Вигри и его хускарлы передавали по кругу кожаный мех. Солнце садилось, и скала за крепостью Белых лис сияла в последних лучах, словно кривой зуб великана.
– Ты пришел, мой лорд! – прокричал Вигри. – Герои этой пирушки приветствуют почетного гостя!
Вигри из Энгидала был человеком маленького роста. О нем даже ходила старая шутка, намекавшая, что на ветвях его семейного дерева сидело несколько троллей. Еще он славился буйной силой. Часто, во время жарких споров за столом в покоях ярла, Вигри, обидевшись на кого-то, поднимал конец больших дубовых козлов и сбрасывал весь ужин на пол
