рахими Шалкай, – Это был Мира-Лор, сын вождя Сира-Мадока, с ног до головы залитый кровью – своей или чужой было непонятно.
Он поволок империту куда-то, а вокруг кружился таней боя: кто-то рубил кого-то, кто-то грыз и рвал кого-то, кто-то горел факелом. Вот трайд Марион, окруженный со всех сторон чудовищами, отбивается бластером, переходя в рукопашную схватку. Мира-Лор, прикрывая девушку, размахивает мечом и что-то оглушительно кричит.
– Это сон, – бормотала Дели, как сквозь туман, осознавая происходящее. – Это просто кошмарный длинный сон и скоро он закончится, когда я проснусь. Это сон…
Марион стрелял, стрелял, стрелял без конца, а тварей, казалось, не становилось меньше. Они наседали со всех сторон так, что порой приходилось отбиваться руками. А усталость, что вдгуг навалилась, словно толстое одеяло, сковывала все движения, лишала привычной ловкости и быстроты, и лишь огромным усилием воли продолжал отражать нападения. О боли он не думал, да она и забылась в этой мясорубке. Но с каждым разом все труднее и труднее было поднимать руку с бластером, глаза то и дело застилала пелена. Он искал империту в этой безумной неразберихе, пытался прорваться дальше, но твари все лезли, как бесконечная лавина клыков и когтей.
Где-то недалеко ярко вспыхивал огненный дождь Джанулории.
– Жив! – облегченно вздохнул Марион и вдруг увидел империту, что стояла посреди боя, бледная, как смерть, с огромными глазами, в которых плескались ужас и слезы. Она была такая маленькая и беззащитная, как хрупкий цветок среди бушующего урагана.
Невероятным, почти фантастическим усилием офицер рванулся вперед, кромсая чудовищ, превозмогая усталость, слабость и ноющую боль.
– Империта! – крикнул он, заглушая всеобщий вой.
Она услышала его и, забыв все обиды, злость, метнулась к нему, как к спасительному маяку среди шторма:
– Трайд, спасите меня!
Густая кровавая пелена застлала его глаза. Он остановился, пытаясь совладать со слабостью, и вдруг сбоку, как холодные ножи, в него вонзились лезвия когтей. Марион вздрогнул – не от боли, от неожиданности, – пошатнулся и рухнул на изрытую землю, придавив своим телом империту, которая лишилась чувств от удара или от ужаса при виде смерти трайда.
Дели пришла в себя через несколько часов. Ночь подходила к концу, и рассеянный сумрак бродил над землей, как заблудившийся призрак, медленно таял, исчезал, приглушая далекий свет звезд. В уши ударила непривычная звенящая тишина.
Ее взгляд встретился с напряженным взглядом темных глаз. Это был Мира-Лор, что сидел возле девушки и ждал ее пробуждения с тревогой и волнением.
Империта вскочила, вдруг вспомнив все, что произошло.
Бой кончился. Теперь на поляне, где совсем недавно шла битва не на жизнь, а на смерть, горел огромный величественный костер, сжигающий тела мертвых врагов.
Аборигены, оставшиеся в живых и способные самостоятельно передвигаться, помогали
