нести разную чушь, потом обязательно (независимо от количества выпитого) пойдут куда-нибудь добавлять и «лакировать». Знал он и другое: Петрович уничтожит все улики «тяпницы». Все уберет, поручит кому-нибудь из крепко стоящих на ногах ответственную миссию: захватить с собой сверток с пустыми бутылками. (Оставлять в туалете тару строжайше запрещено). А если кто-то из офицеров совсем уж переберет свою норму, что случалось крайне редко, проводит домой. Иногда молодые офицеры даже в умеренном подпитии просили его об этой услуге. Дело в том, что никто так не мог успокаивающе влиять на женщин, как Петрович. Даже самых решительных и агрессивно настроенных жен он легко обезоруживал своей доброй, мудрой улыбкой.
И на этот раз Корнеев нашел причину вовремя покинуть «тяпницу». Дежурный по главку сообщил, что его срочно вызывает генерал-майор Скорняжный. Вызов в столь неурочный час ничего хорошего не предвещал.
2
Невлезай советует: «Не влезай!»
У памятника Пушкину на этот раз никого не было. Дождь усилился, и традиционное место встреч временно опустело. Корнеев сначала подставил лицо холодным струям дождя, затем раскрыл зонт и заступил на брошенный всей армией влюбленных москвичей «пост номер один». Свежий осенний воздух выгнал часть водочных паров, голова немного просветлела. Однако по-прежнему неоновая реклама светила неестественно ярко, а звуки улицы были особенно резкими. Корнеев знал: это верный признак опьянения.
Шагая по мокрым листьям, устилавших мостовую, он невольно вспомнил своего училищного «Невлезая». Курсантом, когда приходилось нести службу в карауле, охранять склад ГСМ, было у него одно развлечение. Чтобы как-то скоротать время, он мысленно разговаривал со… столбом. Точнее сказать, с табличкой, которая висела на нем. Черный череп, перекрещенные кости и внизу надпись: «Не влезай, убьет!» Табличку эту рисовал какой-то курсант, не лишенный чувства юмора, и черепушка получилась у него совсем не страшная, скорее даже трогательная, с каким-то хитрым прищуром. Вот её-то и назвал Корнеев «Невлезаем». С ним и вел свои мысленные диалоги.
«Привет, Невлезай!» – здоровался Корнеев со своим виртуальным другом при заступлении на пост и так же прощался с ним, когда приходила смена. За разговором, как известно, время летит незаметно. «Беседовали» они в основном о будущей лейтенантской жизни. Невлезай был замечательным собеседником: он в отличие от большинства товарищей Корнеева умел слушать.
– Представь, старина, просторную комнату, свет льется из окна, и я затаскиваю свой дембельский чемодан, ставлю его по центру, сажусь покурить. Курю долго, не спеша, в свое удовольствие. Эта комната – мой остров. Это часть моей суши, окруженной со всех сторон стенами. И уже туда никто не сунется без стука! Там никто не сможет устраивать шмоны, искать «гражданку» и другие «недозволенные курсанту вещи». Что захочу – то и прилеплю на стену. Хоть сто голых баб, хоть – «Битлов». Никто не посмеет сорвать!
