на наглую девицу, посмевшую к нему заявиться, а обрадоваться ее появлению. Она точно знала, что в серой и однообразной ее жизни такого не может случиться. Жизнь бесцветна и жестока, в ней почти никогда не случаются подобные чудеса. Там мужик останется мужиком, а князь князем, и пути их никогда не пересекутся.
А князь так далек в реальности, почти как бог. Может он и появится перед кем-то ночью тайком, чтобы позабавиться, устав от своей пышной обыденности, но ни за что не вернется туда во второй раз, и не признается, что это был именно он. Никогда не поступит так князь в жизни, только в сказках да чудесных снах такое и может вдруг приключиться.
В Карачарове ее все считали чудной мечтательницей, не от мира сего. И когда Арина стала рассказывать знакомым о сне своем, выдавая его чуть ли не за реальность, никто ей не поверил, даже самые доброжелательные женщины.
– Любой из наших мужиков готов себя за великого князя выдать, хотя бы себе в утешение, а если такая дурочка как ты в то поверит, вот ему и радость великая, но настоящий князь так далек от нас, что и целая жизнь пролетит, а мы его не увидим никогда, об этом думать даже не стоит, что время зря терять. А потом, когда размечтаешься, обычные то тебе противны будут, так одна век вековать и останешься, – увещевали ее девицы постарше да посмышленнее.
Мечтание – пустое занятие, ей и мать о том прежде говаривала, не стоило на него и время тратить. Она просила, чтобы искала она себе парней не на одну ночь, а таких, которые потом могли мужьями хорошими стать. Пусть он будет побогаче, да посильнее, чтобы защитить их смог в случае необходимости.
Но, смеясь над ней и радуясь собственной приземленности и деловитости, иногда, пусть и совсем немного, они все-таки завидовали Арине, если она может мечтать, и менять свою жизнь к лучшему хотя бы в мечтах своих, разве это так плохо? А если у них только бесконечный труд и простые радости, да ревность яростная, потому что не только князей, но и простых мужиков увести могут, то душа со временем опустошается, а потом остаются одни сожаления о том, что могло быть, но так и не случилось.
Эта же полоумная себя хоть мечтаниями своими утешить может – это не полная пустота и безысходность. Неизвестно потому, кому из них больше повезло. Она живет в мечтах своих и княгиней себя видит.
– Ярополк, – еще какое-то время повторяла она имя сына князя Святослава, того, кто и должен был занять великий стол после его ухода в мир их предков.
И смотрела она на своего здорового, но странно неподвижного ребенка.
С тревогой спрашивала Арина у старух, что с ним такое, почему он не похож на остальных детей, которых и видеть и нянчить ей, как и каждой девке, приходилось немало. Они разводили руками и говорили, что у мальчика какой-то недуг, хотя он не плачет и признаков болезни не чувствуется.
Тело его вроде и здорово, но неподвижно.
– Видно тайно от всего мира ты с кем-то странным время
